Опасная связь

Все еще не придя в себя окончательно, Ланден позволил воспоминаниям завладеть его душой. Он был чересчур слаб, чтобы, как обычно, прогнать их. Он был ребенком и бежал по лугу за братом. Но как бы ни старался, короткие ножки не могли нести его быстрее. Он догнал Дугласа, только когда тот улегся под высоким дубом. Брат демонстративно вытащил из кармана яблоко и надкусил его, словно желая показать, что Ланден слишком слаб и медлителен. Когда Ланден подошел ближе, Дуглас выбросил недоеденное яблоко, подтянулся на низко нависшей ветви дуба и ловко полез наверх. В отличие от малыша Ландена, Дуглас был сильным и длинноногим. Ланден остался у основания дуба, глядя наверх. Потом подпрыгнул, стараясь достать до нижней ветки. Не получилось. Он не достал всего несколько жалких дюймов. До него донесся смех брата. Он заметил, как трясутся листья, когда Дуглас поднимался все выше. Во взгляде малыша переплелись желание и восхищение, хотя он был вне себя от горя, потому что его оставили внизу.

Ланден открыл глаза. Его сердце сжало смутное беспокойство. Именно искаженное представление о брате, которого все эти годы он видел в неверном свете, побудило Ландена во всем следовать примеру Дугласа, хотя тот, возможно, подогревал в нем это стремление состязаться, потому что завидовал беспечной бесцельности его жизни. Отсутствию строгих требований, предъявляемых будущему герцогу.

Воспоминания оставили болезненный след. Ланден попытался отвлечься и сосредоточился на Амелии. Та ненадолго отошла от него, а затем снова подошла. Она держала в руке бокал бренди, который поставила на пол у локтя Ландена. Амелия встала на колени, чтобы осмотреть ушибы, и прижала два пальца к самому большому синяку.

Ланден не ощутил боли. Вместо этого он взглядом обшаривал ее бюст в нескольких дюймах от его голой груди, прикрытый все тем же шелковым пеньюаром. Восхитительный аромат жасмина наполнил ноздри и успокоил боль, воспламенив желание. Несмотря на непристойность ситуации и события последнего часа, он изнемогал от вожделения. Его душа безнадежно погибла.

– Это лучшее, что я могу сделать. – Явно довольная своими усилиями, она тихо вздохнула и отстранилась: – Ты не хочешь встать?

Он не мог высказать все, чего желал на самом деле.

– Спасибо.

Ланден вскочил слишком быстро, так что пришлось схватиться за кроватный столбик, чтобы не упасть.

– Я заслужил трепку, но все равно ценю твое внимание.

Он правильно сделал, не дав ноткам сожаления прорваться в голос. Мэтью назвал его предателем, и оскорбление больно ранило, хоть и казалось заслуженным.

Амелия наклонилась, подняла с пола бокал и прижала к его груди. Ее прохладные и тонкие пальцы словно проникли сквозь его кожу, достав до самого сердца. Это ощущение напомнило Ландену, как легко она может нарушить его равновесие.

Он позволил Амелии отвлечь его от основной своей цели и, вместо того, чтобы решить проблемы, только их осложнил. И все же Ланден понимал, что ее поцелуй стоил его возвращения в Лондон. Ее любовь дала ему возможность не погибнуть под лавиной ненависти к себе. Тем не менее он не мог позволить себе такой роскоши, как ее привязанность.

– Я сказала правду, – улыбнулась Амелия. Глаза ее излучали такое же тепло, как полуденное солнце. – Эти слова дались мне нелегко.

Он хорошо это знал. Ее признание ударило его с большей силой, чем кулаки Мэтью. И все-таки он не смел ответить тем же. Любовь равнялась боли. Он дважды усвоил этот урок, после неожиданной гибели его родителей и брата. Он не станет отвечать ей. Не влюбится. Это никчемное чувство было чересчур сложным и неуместным. Скорее бессилием, чем силой. И если бы он любил Амелию и потерял, смерти было бы недостаточно, чтобы покончить с его страданиями.

Ланден поднял глаза. Черные локоны обрамляли ее лицо, и ему хотелось отвести их назад и схватить ее в объятия. Осыпать яростными и жадными поцелуями.

Пересилив себя, он произнес:

– Мне было тяжело это услышать.

Помедлив, Ланден задумчиво глотнул бренди. Ему придется сделать ей больно…

– Я не могу ответить тем же. Я злоупотребил гостеприимством твоего брата. Придется собрать вещи и уехать еще до ужина. Все нерешенные дела можно уладить, живя в гостинице.

Все это он говорил скорее себе, но эти пустые, неправильные слова слетали с языка и падали в пропасть между ними.

– Мне жаль. Мне так жаль, Ланден. Я… – Она сглотнула. Губы задрожали. – Я думала только о себе, когда выскочила из-за полога. Боялась потерять тебя… – Прерывистый вздох вырвался из ее горла. – Я никогда тебя не забуду.

Амелия выглядела такой юной, испуганной и беззащитной! Его сердце почти перестало биться, когда он услышал это искреннее признание.

Воздух между ними словно застыл.

– Уверяю, во мне нет ничего особенного.

Ланден отвернулся, не желая уничтожить связь, возникшую между ними всего несколько часов назад.

– Когда-нибудь ты отдашь свое сердце другому. Человеку, достойному твоей верности и преданности. А я стану далеким воспоминанием, возможно, тоже забытым. По крайней мере, я на это надеюсь.

Он откашлялся.