Опасная тайна

Вслед за банковским делом евреи стали энергично ос­ваивать тогда только нарождающиеся отрасли человече­ской деятельности — газетное дело и писательское ремес­ло, постепенно прибирая в свои руки общественное мне­ние стран пребывания. А это привело к тому, что уже во второй половине XIX века практически все страны Ев­ропы уравняли евреев в правах с коренным населением. (К Первой мировой войне не сделали этого формально только Россия и Испания.) Реально такое положение мог­ло бы привести к полной ассимиляции и исчезновению евреев через два-три поколения. Но этот процесс не по­шел благодаря религиозной части еврейства (с исчезнове­нием евреев исчезла бы необходимость и в раввинах), и эта часть еврейства начала выдвигать контридею — идею не ассимиляции евреев в странах пребывания, а создания евреями своего еврейского государства. Эта идея находи­лась в стадии обсуждения и даже частичной или подгото­вительной реализации начиная с начала XIX века, но орга­низационно оформилась в политическое движение евре­ев — сионизм — только к его концу. Это общеизвестные факты, которые свободно и легко обсуждаются.

Но есть у сионизма одна неброская особенность. Надо думать, что если не все, то, по меньшей мере, очень многие евреи не против того, чтобы в мире было еврей­ское государство, и даже готовы ссудить его строитель­ство деньгами, но основная масса даже самых искренних энтузиастов сионизма категорически отказывается в та­ком государстве жить. Заметьте, что даже сегодня, спус­тя 200 лет после возникновения идеи Израиля и через 60 лет после его образования, в Израиле живет едва ли пятая часть евреев мира и уж, во всяком случае, их там меньше, чем в одном Нью-Йорке.

Таким образом, перед романтиками сионизма, та­кими, как Теодор Герцль, перед людьми, положившими свою жизнь на алтарь создания еврейского государства, стояла задача огромной, неразрешимой трудности: в ев­рейском государстве должны жить евреи, а евреев, же­лающих жить в таком государстве, практически не было. (Очень мало желающих жить в Палестине было и среди самих романтиков сионизма, как говорится, «мы больше пользы принесем в тылу — в Париже».)

Вот эта неброская особенность сионизма, которая легко видна даже сегодня (достаточно включить телеви­зор), но которая особенно бросалась в глаза всем и в те времена, когда Израиля еще не было.

Подчеркнем эту мысль: главным препятствием соз­данию еврейского государства было отсутствие доста­точного количества евреев, которые бы согласились в нем жить.

Причина этому тоже легко определяется. Представь­те, возможно ли государство, в котором живут только банкиры, юристы, музыканты, журналисты, артисты и ко­мики-пародисты, но нет крестьян? Что будут кушать все вышеперечисленные?

А ведь за два тысячелетия существования еврей­ской диаспоры во всех странах мира евреи ни в одной из стран никогда не занимались производительным тру­дом, тем более — крестьянским. Множество стран пред­принимало огромные усилия к тому, чтобы окрестьянить евреев, но потерпели полное фиаско. В том числе и ог­ромная Российская империя, которая в свое время суме­ла справиться с Наполеоном, но заставить евреев зани­маться сельскохозяйственным трудом не смогла, несмот­ря на огромные денежные вливания в этот проект.

И вот эта особенность еврейского менталитета — ка­тегорический отказ от производительного труда, который обеспечивает жизнь нации и государства, — тоже хоро­шо всем видна, но обсуждается крайне редко, даже если обсуждается вскользь. Поэтому стоит остановиться на этой особенности несколько подробнее.

Несколько лет назад А. Солженицын, забытый и ЦРУ США, и «пятой колонной» России, написал книгу о евреях «200 лет вместе». Видимо, полагал, что подоб­ная тема приподнимет уважение к нему населения Рос­сии. В книге не забыта и затронутая нами тема, по кото­рой Солженицын делает вывод: евреи, дескать, сельским хозяйством могут заниматься только на родной земле — в Израиле. Книга широко рекламировалась, и еврейская диаспора на нее откликнулась. «Еврейская газета» (№ 38, 2001, с. 5) живо на этот вывод прореагировала, назвав солженицынский маразм мысли последствиями «магии еврейских мифов». И выдвинула свою версию, сославшись на фальшивку, состряпанную век назад от имени русско­го писателя Н. Лескова. Согласно ей, есть две причины того, что евреи не занимаются крестьянским трудом: они за тысячелетия отвыкли от такого труда — это, во-пер­вых, страх еврейских погромов не давал им прочно осе­дать на земле; это, во-вторых, при бегстве от погромов землю, в отличие от денег, с собой не возьмешь.

Наивность подобных объяснений требует исследо­вать этот вопрос подробнее, поскольку без него трудно понять мотивы действий сионистов перед Второй миро­вой войной.

ЧИСЛА И ФАКТЫ