Читаем Опасная тайна полностью

Женя ткнула в животик и от счастья рассмеялась. Чебурашка пел. И потом много лет он был ее любимой игрушкой. Пока она не повзрослела и не забыла о нем. Пару лет он просто стоял на книжной полке, а затем его отправили в ссылку в чемодан под кровать. Как же быстро люди умеют забывать то, что им дорого.

Но Чебурашка самым невероятным образом напомнил о себе.

Времени предаваться воспоминаниям не было. Женя быстро сунула Чебурашку в рюкзак, предварительно вытряхнув из него учебники и тетради, забросила его за спину и бросилась прочь из квартиры. Побежала вниз. Достигла четвертого этажа, остановилась перед дверью ведущей в квартиру Федора и вдруг сообразила, что совершенно не помнит, каким должен быть ее условный звонок. То ли сначала длинный, затем короткие, то ли наоборот. И Женя нажала три раза коротко, затем дала длинный звонок. Никто на звонок не отозвался. Она попробовала еще раз. Опять нет ответа. Женя начала нервничать и дала один длинный, затем два раза коротких, а третий звонок у нее опять получился длинный. Тогда она замолотила кулаком в дверь и закричала:

– Федор, открывай, это я Женя! Ребята!

Дверь открылась, потому что за ней уже давно стояли и прислушивались. Женя увидела испуганную физиономию Федора, а за ним еще более испуганную Маргариту.

– Чего не открываете? – проворчала Женя и юркнула в квартиру.

– Женька, болван! Ведь ты не так звонок дал! – накинулся на нее Федор.

– Я забыл, как надо звонить, – прошипела в ответ Женя.

Они прошли в комнату Федора. Женя сразу увидела, что здесь произошли изменения. Кто-то здесь прибрался, причем только что. Она поняла, что мальчишка явно занимался этим, когда Маргарита отсутствовала. Наверно пошла в туалет или в ванную мыть руки. На столе у Федора стоял Чебурашка. Женя убедилась, что это была та же игрушка, что и ее. Из той же серии. И надо же! Маргарите тоже подарил его ее папа. Бывают же такие совпадения!

– Что решили? – спросила Женя.

– Мы ничего не решили, – ответил Федор. – Маргарита умирает от голода, я начал жарить ей яичницу, и тут ты позвонил.

– Понятно. То-то я чувствую, гарью пахнет.

Федор встрепенулся:

– Гарью пахнет?

– Ага, – жалобно согласилась Маргарита. – Пахнет.

– Яичница горит! – Федор всплеснул руками и побежал на кухню. Женя и Маргарита за ним. Кухня уже заволоклась сизым вонючим дымом. На плите трещали остатки яичницы. – Проклятье! Что теперь делать?

– Ничего страшного, – Женя подошла к окну и открыла его. – Сейчас дым рассеется, и мы начнем заново. Маргарита, помогай! Нарезай бутерброды. Ты, Федька садись, мы сами все сделаем.

Она ловко выкинула угольки, которые должны были быть яичницей, в мусорное ведро и опять поставила сковородку на огонь.

Федор смотрел на нее с удивлением. Также удивленно смотрела на Женю и Маргарита. Женя пожала плечами:

– Что вы удивляетесь? Я с десяти лет все время один дома целыми днями. Пришлось всему научиться. Что тут такого?

– Да я вроде тоже как целыми днями один, – вздохнул Федор.

– Ну и что? – успокоила его Женя. – Это ведь из-за меня вы отвлеклись. Сегодня день у нас такой. Сумасшедший.

Через десять минут они сидели за столом, поедали яичницу-глазунью, бутерброды с сыром и запивали чаем.

После еды они вернулись в комнату Федора. Женя и Маргарита сели на диван, Федор на стул. Друзья уставились друг на друга и некоторое время молчали. Женя увидела, что ребята смотрят на нее выжидающе и поняла, что от нее ждут первого слова. Еще бы! Разве не она сегодня показывала чудеса находчивости и героизма? Разве не она обезоружила бандита и угнала «Мерседес»? Разве не она обманула преследовавшую их милицию? Какому взрослому такое под силу? Но Женя не знала, что ей сказать или предложить.

– А что вы на меня так смотрите? – воскликнула она.

– Мы ждем, что ты скажешь, – сказала Маргарита.

– Что я могу сказать? – вздохнула Женя. – Только то, что Маргарита попала в беду.

Девочка при этих словах вздрогнула и сразу вспомнила все те ужасы, которые с ней произошли. Глаза у нее в который уже раз за день наполнились слезами, и она инстинктивно приблизилась к Жене.

– Меня мучает вопрос, – продолжала размышлять Женя, – зачем им Чебурашка? Не понимаю, что в нем такое сокрыто.

Женя опять взяла Маргаритиного Чебурашку и стала его разглядывать.

– Что ты прячешь, дружочек? – спросила она его, как будто он мог ответить.

– Наверно тут надо искать с другого конца, – заметил Федор.

– С какого другого конца?

– Чебурашку Маргарите подарил ее отец. Значит с отца и надо начинать.

– Правильно! – обрадовалась Женя. – Маргарита, что ты нам можешь рассказать про своего родного папу?

Маргарита посмотрела на ребят. Ясно было, что они интересуются не из праздного любопытства.

– Очень мало, – вздохнула она. – Практически ничего о нем не знаю.

– Он хоть в нашем городе живет? – спросила Женя.

– В нашем. Но мы с ним не встречаемся и не поддерживаем никаких отношений.

– Тем не менее уже кое-что, – заметила Женя.

– Да, – поддержал ее Федор. – А чем он занимается, где работает? И вообще, как бандиты могли узнать, что он подарил тебе что-то на день рождения, да еще и семь лет назад?

Перейти на страницу:

Похожие книги

188 дней и ночей
188 дней и ночей

«188 дней и ночей» представляют для Вишневского, автора поразительных международных бестселлеров «Повторение судьбы» и «Одиночество в Сети», сборников «Любовница», «Мартина» и «Постель», очередной смелый эксперимент: книга написана в соавторстве, на два голоса. Он — популярный писатель, она — главный редактор женского журнала. Они пишут друг другу письма по электронной почте. Комментируя жизнь за окном, они обсуждают массу тем, она — как воинствующая феминистка, он — как мужчина, превозносящий женщин. Любовь, Бог, верность, старость, пластическая хирургия, гомосексуальность, виагра, порнография, литература, музыка — ничто не ускользает от их цепкого взгляда…

Малгожата Домагалик , Януш Вишневский , Януш Леон Вишневский

Публицистика / Семейные отношения, секс / Дом и досуг / Документальное / Образовательная литература
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное