Опасная встреча

Он помог ей сесть и присел сам. Они начали ужинать вкуснейшими блюдами: белый суп, дикий гусь, печенья с миндалем, бисквиты со специями. Он снова завел разговор о Древним Египте, и Эмили с большой охотой поддержала его, по-настоящему наслаждаясь этими драгоценными мгновениями. Позабыв о страхах и сомнениях, она погрузилась в чарующий мир, который полностью увлек ее.

На этот раз его желание поговорить об истории была естественной и непринужденной. Он на равных обсуждал с ней, критиковал и восхвалял деяния давно умерших людей. Если бы Эмили не присутствовала при этом разговоре, она бы подумала, что все это ей снится.

Ей было так хорошо и спокойно рядом с ним. Свет свечи падал на его красивое лицо, заставляя мерцать загорелую кожу. Золотистые волосы, слегка растрепанные, падали ему на лоб, и ей вдруг ужасно захотелось прикоснуться к ним. Пропустить через пальцы, положить ладонь на его твердую шею. Она отчетливо помнила, какая у него теплая шея…

— Эмили, ты слышишь меня? — спросил Габриел, пристально глядя на нее.

Вздрогнув, Эмили с ужасом поняла, что бессовестно разглядывает его и думает о совершенно недопустимых вещах! Выпрямившись на стуле, она быстро отпила красного вина, чтобы намочить пересохшие губы и снова взглянула на него.

— Да…

Ее дрожащий шепот сказал за нее слишком много. Габриел сдержал улыбку и обхватил пальцами свой бокал, хотя в это мгновение мечтал обхватить нечто другое.

— Тебе понравился ужин? — осторожно спросил он, стараясь думать только о еде.

Исключительно о еде.

— Да, спасибо. Всё было очень вкусно.

— Я рад…

— А как давно вы знаете мистера Дэвиса?

И снова едва слова сорвались с губ, Эмили отругала себя за очередное проявление бестактного любопытства. Что он о ней подумает? Решит, что она сует свой нос… Но, Господи, она не могла избавиться от неприятных мыслей о том, что он слишком долго знал этого мистера, если ее сестра позволяла себе называть Габриеля по имени.

Он всё-таки улыбнулся ей. Боже, Габби ни за что бы не подумал, что ревность может так сильно греть душу, но сейчас он был на седьмом небе от счастья! Потому что это значило, что он что-то значит для Эмили!

— Он вообще-то сын лорда Дэвиса.

— О, — недовольно бросила Эмили, у которой не возникло никакого благоговейного трепета от того, что похотливо разглядывающий ее мужчина благородных кровей. Ей было ужасно неприятно, когда он так откровенно разглядывал ее. Не то, что взгляд Габриеля, теплый, нежный, будоражащий… — И как давно вы его знаете?

— Я учился с ним в Кембридже, — ответил Габриел, следя за каждой ее реакцией.

Каково же было его изумление, когда Эмили задала свой следующий, умопомрачительный вопрос, за который он готов был расцеловать ее.

— А молодая… его сестра, она что же, тоже училась с вами?

Габби сделал все возможное, чтобы скрыть свою до предела довольную улыбку.

— Нет, конечно. Девушек не допускают до Кембриджа.

— Тогда откуда она вас знает?

Эмили прикусила губу и снова сделала глоток вина, готовая взять свои слова обратно. Боже, что с ней творится? Что она делает? И почему вино так сильно обжигает?

Габби поставил на стол свой бокал, откинулся на стул и стал изучать ее из-под полуопущенных век.

— Я как-то гостил у них.

Дрожащими руками Эмили поставила свой бокал на стол, сжимая губы так, чтобы с них не сорвался очередной непозволительный вопрос. Она ни на за что на свете не спросит, как долго он гостил в доме этой красавицы! Сделав над собой усилие, она все же нашла единственно приемлемую тему.

— А что вы изучали?

Габриел видел по ее сосредоточенному лицу, как усиленно она думает, и как старательно хочет удержать свое любопытство.

— Я изучал языки.

Наконец, она вскинула голову и внимательно посмотрела на него. Далекие воспоминания тут же охватили ее. Внезапно все мысли о мисс Ребекке Дэвис и ее слащавом брате тут же вылетели из головы. Эмили видела перед собой только Габриеля и его мерцающие серебристые глаза.

— А какие языки вы знаете?

У нее вдруг замерло сердце, когда она вспомнила, как он некогда произносил ее имя на нескольких языка. Она уже и забыла, как это было, но точно помнила, что это ей безумно понравилось. Нравилось слушать, как он разными способами называет ее имя. Как будто вкладывает в это нечто особенное.

— Греческий и латынь я изучал в Итоне, где они были обязательными предметами. Но потом я посещал курсы арабского, и закончил его обучение в Кембридже. Вместе с испанским. А гэльский, на котором говорят в Ирландии и Шотландии помимо английского, я изучаю в свободное время, самостоятельно.

Даже семь лет назад Эмили поразило то, с какой любовью он говорил о языках. Как будто в этом было нечто большее, чем увлечение, нечто очень важное для него. И что-то в его голосе, тоска, смешенная с болью подсказала ей, что она делает правильные выводы.

И тут она вдруг вспоминал другие его слова, сказанные вчера.

— Где вас укусил скорпион?