Опасная встреча

В гостинице стояла непривычная тишина, когда Эмили покидала ее, следуя за их кучером. Он сказал, что Габриел ушел по каким-то делам и что вот-вот должен вернуться, и что ей нужно подождать его в экипаже, который они снова сменили. Безмолвно подчинившись, Эмили шла за ним, не разбирая дороги и доверив ему малыша. Она была уверена, что именно Габриел велел кучеру позаботиться о Нике, чтобы она не напрягла раненую руку.

Габриел…

Боже, она начинала постепенно сходить с ума! И, кажется, он сделал все возможное, чтобы она ни на миг не переставала думать о нем. Она блаженно принимала ванну и собиралась лечь спать со счастливым сердцем. Но потом… Она не могла забыть потемневший взгляд Габриеля, каким он медленно окинул ее, сидящую голой в ванне. Эмили не могла забыть дрожь, которая охватила ее от этого взгляда. На секунду ей показалось, что он подойдет к ней. Она была уверена, что он подойдет! Она умирала от страха, едва думала, что могло бы произойти, если бы он подошел…

Семь лет назад она бы действительно умерла от ужаса, боли и унижена, если бы мужчина надумал подойти к ней, особенно к ней голой! Почему же теперь она трепетала, думая о Габриеле? Почему сердце замирало, едва она представляла, что он мог увидеть ее всю, коснуться ее? Она должна дрожать от отвращения…

Но ничего этого не происходило. Она испытывала только тайную радость и сладкое предвкушение! Боже! И это пугало еще больше, потому что она не знала, как с этим бороться. Как с этим справиться. И правильно ли это — так реагировать на него?

Она сидела в экипаже уже довольно долго, когда дверь вдруг распахнулась, и Габриел взобрался внутрь. Он быстро захлопнул дверь, и они тронулись с места.

Эмили замерла, прижав к груди Ника, боясь взглянуть на Габриеля. Готовая сгореть со стыда, если он посмотрит на нее сам. Он устроился напротив и положил на сиденье рядом с ней какой-то сверток.

— Доброе утро, — произнес он тем своим мягким низким голосом, от звука которого у нее стало медленно перехватывать дыхание и что-то сжалось в груди.

— Д-доброе утро…

Эмили очень бы хотела, чтобы ее голос не дрожал, но не смогла справиться с собой, чувствуя, как вспыхивают щеки.

— Как твоя рука?

Она попыталась сделать всё возможное, чтобы не смотреть на него.

— Хорошо, благодарю…

Он вдруг подался вперед. Эмили застыла, затаив дыхание. Габриел осторожно взял у нее с рук Ника.

— Пусть Ник побудет у меня. — Сказал он спокойно, положив улыбающегося племянника на свои расставленные колени. — Я тебе кое-что принес. Посмотри.

На этот раз Эмили не смогла бы не поднять голову, даже если бы ее держали семеро.

— Мне? — прошептала она, наконец, заглянув ему в глаза. И неожиданно у нее защемило сердце от той нежности, которая охватила ее. Боже, она начинала сходить с ума по этим серым, мерцающим и таким до боли знакомым глазам!

Он смотрел на нее так мягко, так долго… Почему-то сейчас вчерашнее не казалось ей чем-то постыдным, и охватившее ее смущение развеялось.

— Да, я так и сказал. Посмотри.

Он кивнул на сверток, лежащий рядом с ней. Не понимая, что это может быть, Эмили потянулась к кремовой бумаге и развязала ленты. И обнаружила внутри прелестное темно-зеленое платье из нежнейшего муслина. Она неосознанно провела по мягкой ткани своими пальцами. Так давно у нее не было такого красивого наряда!

Она вдруг вскинула голову и с болью посмотрела на него.

— Почему?..

Едва слова сорвались с ее губ, как Габриел быстро прервал ее, подозревая о том, что она не была готова принимать от него подарки. Это подтверждало и то, что она так и не надела ту шляпку, которую он купил ей.

— Будь я более внимательным, ты бы не испортила свое платье и не поранила руку. Все произошло по моей вине. Поэтому я хочу компенсировать причиненный вред. Надеюсь, наряд станет достойной заменой.

Он не понимал. Боже, он на самом деле не понимал, чего ей стоило взять у него хоть что-то еще! Семь лет назад он неосознанно подарил ей свой перочинный ножик, который буквально спас ее. Затем шляпка, а теперь платье… У нее ничего не было для него взамен.

— Я не могу… — простонала она, чувствуя, как защипало в глазах. Она не могла взять его платье, расстаться с ним, а потом надеть его и притвориться, что не было этих дней рядом с ним. Не было его. — Я не могу принять это…

— Эмили, — он вдруг протянул руку и накрыл ее дрожащие пальцы. Прикосновение было таким легким и нежным, что ей захотелось плакать. — Я не прошу тебя совершать что-то невозможное. Это просто подарок.

Как он ошибался! В этом не было ничего простого. Ком в горле мешал говорить, но она пересилила себя.

— Я не могу принять от вас подарки. И ту шляпу…

— Эмили, посмотри на меня, — с особой нежностью в голосе попросил он.

И Эмили не смогла не подчиниться ему. Она все же медленно подняла голову и заглянула ему в глаза. И снова ощутила давящую боль в груди.

— Я…

Он поднял руку и прижал свой указательный палец к ее губам, призывая молчать, не ведая, какой трепет охватил ее от его прикосновения.

— В мире есть люди, которые дарят подарки без тайных умыслов.