Опасная встреча

— Эмили, то, что произойдет сейчас, то, что я хочу разделить с тобой, это самое чарующее волшебство на свете. — С ней это действительно будет волшебно. Габриел стал медленно целовать ей шею, чтобы отвлечь и расслабить. Почувствовав, как прежняя дрожь от его прикосновений снова возвращается к ней, он приподнял голову. — Душа моя, посмотри на меня.

Эмили подчинилась и открыла глаза, всем сердцем желая этого, доверяя ему и готовая к тому, что должно было произойти. Ведь только так она могла справиться с прошлым. Только так могла смыть с себя грязные прикосновения Найджела. Только Габриелю была дана власть освободить ее от ужаса и мрака.

Он вновь положил руку ей на грудь. Осторожно, нежно. Его серые глаза пристально смотрели на нее, когда он слегка сжал ладонь. Эмили уже готова была ощутить ужас и отвращение, но снова раздался до боли любимый голос.

— Ты чувствуешь мою руку?

Господи, она так хорошо чувствовала его руку!

— Д-да.

— Чья это рука?

— Т-твоя.

Он нежно погладил ей грудь, и к своему удивлению Эмили ощутила, как заныл чувствительный холмик, как затвердел сосок и уперся ему в ладонь.

— Тебе приятно, когда я прикасаюсь к тебе?

Его большой палец медленно прошелся по соску. И Эмили вдруг ощутила сладкую дрожь, прокатившуюся по всему ее телу, почти такую же, как во время его поцелуев. Пока он ласкал отвердевший сосок, внутри нарастало странное томление. И она сосредоточилась на этом неизвестном, но до боли приятном чувстве.

— Да, — едва слышно произнесла она, обнаружив, как обостряется всё внутри по мере того, как он все настойчивее ласкает ей грудь.

— Не думай о том, что это моя рука. Не думай вообще ни о чем, кроме собственного удовольствия. Я хочу подарить эту ночь тебе. — Опустив голову, он прижался губами к ее шее. — Я хочу, чтобы ты не чувствовала ничего, кроме удовольствия, которое я могу тебе доставить. Это очень приятно, поверь мне. Это восхитительно. Я хочу, чтобы ты тонула в блаженстве. Я хочу, чтобы ты получала то, что предназначено только тебе. — Он добрался до ее губ и подарил ей один из тех мучительно-долгих поцелуев, от которых у обоих участилось дыхание. — Разве тебе нехорошо, когда я целую тебя?

Эмили снова начинала плыть и таять. Нега и трепет снова охватили ее всю. Она запустила пальцы ему в волосы и посмотрела на него потемневшим взглядом, обдавая его жаром своего дыхания.

— Господи, Габриел, мне безумно приятны твои поцелуи!

— Думай о своем удовольствии. Сосредоточься на своих ощущениях. Слушай мой голос. — Он нежно улыбнулся ей и хрипло добавил: — И наслаждайся.

Его губы снова нашли ее уста. Боже, это было больше, чем обещание! Больше, чем ожидание. Это было всё то, что изменит ее, преобразит и очистит. Эмили прижалась к нему, готовая на все, что он только мог дать ей. И он давал ей, так точно, так щедро и с той неописуемой страстью, что Эмили снова не сдержала своего стона. Тогда, не переставая целовать ее, он развязал ленты на ее рубашки, просунул руку под тонкую ткань и накрыл на этот раз обнаженную грудь. Эмили вздрогнула и выгнула спину. Он быстро отпустил ее губы.

— Не бойся меня, — в отчаянии пробормотал он, пытаясь дышать. — Ради Бога, не бойся меня!

— Я не боюсь, — уверила его Эмили, думая только о его руке, о его горячем дыхании и движениях его пальцев, которые гладили ей грудь. И на этот раз не пришлось прикладывать усилий, чтобы делать это. Она начинала дрожать. Но именно от того, что делал с ней Габриел. Эмили прижалась к нему, ища у него защиты и помощи, и тихо добавила: — Я никогда не боялась тебя… Никогда.

Он снова накрыл ее уста.

И все изменилось. Теперь Эмили думала только о его прикосновениях. Только о его руках и губах, которые доставляли ей такое упоение, такое наслаждение, что хотелось плакать. Тело покрылось мурашками, она вся дрожала и льнула к нему, не понимая, что с ней происходит. Ей было жарко, так жарко, что тяжесть ночной рубашки стала мучить и терзать ее. Эмили казалось, что она лежит на невесомом облаке, которое порывистый ветер мчит с сумасшедшей скоростью. И было совершенно неважно, куда он приведет ее. Стал важен не пункт назначения, а сам полет. Сумасшедший, головокружительный.

Господи, ей нравилось плыть, пока вместе с ней плыл и Габриел!

Он целовал ее до тех пор, пока голова окончательно не затуманилась. Тогда он приподнялся и потянул вниз ее рубашку. Эмили не заметила, этого, охваченная жаром. Он снова склонился над ней, и горячие губы тут же прижались к заалевшей коже. Инстинктивно она выгнулась навстречу его губам. Сладкая нега прошлась от макушки головы до пальцев ног, когда он стал поглаживать ее своими руками, пока его губы изучали ее тело. Эмили закрыла глаза, умирая от удовольствия, которое он обещал ей доставить. И которое начало заполнять каждую клеточку.

Это было восхитительно. И даже больше того, чего она ожидала. Запустив пальцы в его золотистые уже взъерошенные волосы, Эмили прижала его ближе к себе. И чуть не подпрыгнула, когда его губы сомкнулись на отвердевшем соске.

— Боже, — выдохнула она со смесью удивления и страха.