Опасное лето

— Мю! Мю! — кричала она. — Несносный ребенок! М-ю-ю-ю! Приди только домой, я от таскаю тебя за волосы!

— Она снова где-то спряталась, — догадался Муми-тролль. — Помнишь, как мы нашли ее в твоей сумке?

Муми-мама кивнула. Она сидела, свесив мордочку к зеркальной глади воды, и рассматривала дно:

— Там что-то блестит! — показала она.

— Твой золотой браслет, — предположил Муми-тролль. — Или браслетик фрекен Снорк. Хорошо я придумал?

— Очень! — ответила мама. — Теперь мы всегда будем хранить наши украшения в прозрачно-рыжеватой воде. Там они кажутся куда красивей.

Мюмла стояла на крыльце и охрипшим голосом все еще звала сестренку. Она знала, что малышка Мю сидит в одном из своих многочисленных тайничков и хихикает.

«Ей бы выманить меня отсюда с помощью меда, — думала Мю, посмеиваясь, — и отколотить хорошенько, когда вылезу!»

— Послушай-ка, Мюмла! — закричал Муми-папа, сидя в своей качалке. — Если ты будешь так кричать, она никогда не придет.

— Я кричу только для очистки совести, — деловито пояснила Мюмла. — Когда мама уезжала, она сказала: «Я оставляю на тебя младшую сестру. Если ты не сможешь воспитать ее, никто другой этого не сделает. Я-то отступилась от нее с самого дня ее рождения».

— Ну, тогда понятно, — успокоился Муми-папа. — Ори себе на здоровье, коли тебе так спокойнее.

Он взял со стола кусочек испеченного к завтраку кекса, осторожно огляделся по сторонам и обмакнул кекс в кувшинчик со сливками.

Стол был накрыт на пятерых, а шестая тарелочка стояла под столиком на веранде, так как Мюмла говорила, что там она чувствует себя свободнее. Тарелочка Мю была, разумеется, совсем крохотной, ее ставили возле вазы с цветами, посреди стола.

Тут показалась Муми-мама. Она бежала со всех ног по садовой дорожке.

— Не торопись, милая, — крикнул ей папа. — Мы уже поели!

На веранде мама перевела дух и посмотрела на накрытый стол. Скатерть стала черной от копоти.

— Охо-хо-хо, — простонала мама. — Ну и жара! А сажи-то сколько! Ох уж эта огнедышащая гора!

— Будь гора чуть поближе, мы бы сделали пресс-папье из настоящей лавы, — мечтательно сказал папа.

И в самом деле было жарко.

Муми-тролль по-прежнему лежал на мшистом бережке болотца и глядел на небо. Оно было совсем белое, похожее на серебряную пластинку. Он слышал, как вдали, у моря, перекликались морские птицы.

«Будет гроза», — сонно подумал Муми-тролль и перевернулся на своей мшистой подстилке. Как всегда перед переменой погоды, небо озарялось удивительными сполохами. Муми-тролль уже начал тосковать по Снусмумрику.

Снусмумрик был его лучшим другом. Конечно, ему еще страшно нравилась фрекен Снорк, но дружба с девочкой — это ведь совсем другое.

Снусмумрик был на редкость невозмутим и очень много знал, однако никогда этим не хвастал. И если рассказывал о своих путешествиях, то так, что его собеседник испытывал чувство гордости, словно сам совершил их вместе со Снусмумриком. Когда выпадал снег, Муми-тролль погружался вместе со всеми в зимнюю спячку, а Снусмумрик отправлялся с севера, растаял, Муми-тролль заволновался. Никогда еще Снусмумрик так не задерживался. Наступило лето, и место у реки, где всегда разбивал свою палатку Снусмумрик, заросло зеленой травой, словно там никто отродясь не жил.

А Муми-тролль все ждал и ждал, но уже не так терпеливо. Устав от ожидания, он мысленно осыпал Снусмумрика упреками.

Однажды фрекен Снорк завела за обедом разговор о Снусмумрике.

— Как долго его нет в этом году, — сказала она удивленно.

— А может, он вообще не придет, — сказала Мюмла.

— Наверняка его проглотила Морра! — закричала малышка Мю. — Или он свалился в пещеру и разбился в лепешку!

— Тише, тише, — одернула ее Муми-мама. — Снусмумрик не пропадет!

«Кто его знает, — думал Муми-тролль, медленно прогуливаясь по берегу реки. — Существуют же на свете и морры и полицейские. И еще пропасти, куда можно свалиться. Можно замерзнуть, взлететь на воздух, упасть в озеро, подавиться костью, да мало ли еще что! В мире много опасностей. Никому нет дела до тебя и никому не интересно знать, что ты любишь и чего боишься. А Снусмумрик в старой зеленой шляпе ходит один-одинешенек по белу свету… И есть еще сторож в парке, его заклятый враг, опасный-преопасный…»

Муми-тролль остановился на мосту и стал мрачно смотреть на воду. Тут чья-то лапка легко коснулась его плеча. Он вздрогнул и резко обернулся:

— А, это ты.

— Мне очень грустно, — прошептала фрекен Снорк и с мольбой взглянула на него из-под челки.

На ней был венок из фиалок. Оказывается, она все утро проскучала. Но Муми-тролль в ответ лишь буркнул что-то неопределенное.

— Поиграем? — предложила фрекен Снорк. — Представь себе, что я писаная красавица и ты похищаешь меня.

— Я что-то не в настроении, — ответил Муми-тролль.

Ушки фрекен Снорк поникли. Тогда он быстро потерся мордочкой об ее мордочку и сказал:

— Незачем представлять, ведь ты и в самом деле писаная красавица. Лучше я похищу тебя завтра.

Июньский день подходил к концу, опускались сумерки. Но жара не спадала.