Опасное лето

Повсюду валялся разный хлам — странные поделки из бумаги, ткани и дерева. Может быть, это были вещи, надоевшие их прежним хозяевам, которые так и не удосужились вынести все это на чердак или доделать.

— Чего ты тут шаришь? — раздался вдруг чей-то голос, и из шкафа, у которого не было ни полок, ни задней стенки, выпрыгнула Мюмла.

— Ищу джем, — ответил Хомса.

— Чего тут только нет! — затараторила Мюмла. — Может, и джем есть! Чудная, должно быть, жила здесь семейка!

— А мы кого-то видели! — важно добавила малышка Мю. — Кого-то, кто прячется от нас.

— Где? — спросил Хомса.

Мюмла показала на самый темный угол, заваленный хламом аж до потолка. Там, прижавшись к стене, стояла пальма и печально шуршала бумажными листьями.

— Негодяй! — прошептала Мю. — Притаился и ждет, а потом возьмет и убьет нас!

— Успокойся! — твердым голосом сказал Хомса.

Он подошел к раскрытой настежь дверце и осторожно потянул носом воздух. Затем он заглянул в узкий коридор, который таинственно извивался и исчезал в темноте.

— Наверняка где-то тут должна быть кладовка, — решил Хомса.

Втроем они вошли в коридор и увидели множество маленьких дверей. Мюмла вытянула шею и с трудом прочитала по слогам надпись на двери:

— Рек-ви-зит[4]! — Рек-ви-зит. Подходящее имечко для негодяя!

Хомса собрался с духом и постучал, но Реквизита, как видно, не было дома.

Тогда Мюмла толкнула дверь, и она открылась.

Никогда еще им не доводилось видеть такую уйму вещей сразу! От пола до потолка громоздились полки, и на них в пестром беспорядке стояло все, что только вообще может стоять на полке. Огромные вазы с фруктами теснились рядом с игрушками, настольными лампами и фарфоровыми безделушками, железные кольчуги валялись среди цветов и инструментов, а чучела птиц торчали меж книг, телефонов и вееров. А были еще и ведра, и глобусы, и ружья, и коробки из-под шляп, и часы, и почтовые весы и уйма всякой всячины.

Малышка Мю прямо с плеча сестры вспрыгнула на полку. Уставившись в зеркало, она закричала:

— Глядите! Глядите! Я стала еще меньше. Я совсем исчезла!

— Но это же не настоящее зеркало, — объяснила ей Мюмла. — И никуда ты не исчезла.

А Хомса искал джем.

— Может, это повидло? Оно не хуже джема, — сказал он и поковырял пальцем в банке.

— Это крашеный гипс, — пояснила Мюмла.

Она взяла яблоко и лизнула его:

— Деревянное.

Малышка Мю рассмеялась.

А Хомса огорчился. Все вокруг ненастоящее, обманное. Привлеченный яркими красками, он протягивал лапку, но трогал лишь бумагу, дерево или гипс.

Золотые короны были просто невесомыми, цветы — бумажными, у скрипок не было струн, у ящиков — дна, а книги нельзя было даже раскрыть.

Обманутый в своих ожиданиях, честный Хомса задумался — что бы это могло значить, но не находил ответа. «Был бы я хоть капельку-капельку поумнее, — сокрушался Хомса. — Или старше на несколько недель».

— А мне все это нравится, — сказала Мюмла. — Как будто ничего съедобного, а на самом деле что-то здесь кроется.

— Разве? — удивилась малышка Мю.

— Ты уж лучше помолчи, — засмеялась сестра, — не задавай дурацких вопросов.

В этот миг кто-то фыркнул. Громко и презрительно.

Все испуганно посмотрели друг на друга.

— Ну, я пошел, — пробормотал Хомса. — Мне что-то не по себе.

Но тут из зала донесся страшный хохот, и легкое облако пыли поднялось с полок. Хомса схватился за меч и бросился в коридор. До них донесся крик Мисы.

В зале стояла кромешная тьма. Что-то большое и мягкое хлестнуло Хомсу по лицу. Он заморгал и вонзил свой деревянный меч прямо в невидимого врага. Раздался шелест, словно враг был матерчатый, и когда Хомса разжмурился, то увидел, что меч пробил дыру, сквозь которую лился дневной свет.

— Что ты сделал? — поразилась Мюмла.

— Убил Реквизита, — с дрожью в голосе ответил Хомса.

Мюмла совсем развеселилась и через дыру пролезла в зал.

— Что это вы тут натворили? — поинтересовалась она.

— Мама потянула за шнурок! — закричал Муми-тролль.

— И с потолка сразу обрушилось что-то огромное и страшное-престрашное, — добавила Миса.

— И вдруг в самом центре зала появился какой-то ландшафт, — пояснила фрекен Снорк. — Сначала мы подумали, что он настоящий. Но только до тех пор, пока ты не пробил мечом зеленую лужайку.

Мюмла обернулась и увидела ярко-зеленые березки, отражавшиеся в ярко-синем озере.

Из травы выглядывала мордочка Хомсы.

— Ну и ну, — рассказывала Муми-мама. — Я-то думала, что дернула шнур от занавески, а эта махина как рухнет! Подумать только, ведь она могла кого-нибудь прихлопнуть. Ты нашел джем?

— Нет, — ответил Хомса.

— Давайте все же попьем чаю, — предложила мама. — И будем любоваться картиной. Она удивительно красивая. Только бы вела себя поспокойнее.

И Муми-мама принялась разливать чай по — чашкам.

Тут кто-то рассмеялся. Это был презрительный старческий смех, и доносился он из темного угла, где стояла бумажная пальма.

— Почему вы смеетесь? — спросил Муми-папа.

— Не хотите ли выпить с нами чаю? — робко предложила Муми-мама.

В углу было тихо.

— Вероятно, это кто-то из прежних жильцов, — догадалась мама. — Но неужели так трудно выйти и представиться?

Они еще подождали, но ничего не случилось.