Опасное материнство. Семья для сироты (СИ)

“Работодателя” — мысленно поправляю я, отключаясь. Не думаю, что Эмир будет против, так как это его ребенок, но мне уже неудобно перед Даниилом и Ариной. Мне платят деньги, а я и недели нормально няней не проработала.

Скинув с себя мягкое, теплое одеяло, я одеваюсь в свою вчерашнюю одежду. Черт. У меня в квартире не так тепло с утра, как у Эмира. Честно говоря, я мерзлячка, и моя стандартная утренняя программа в холодное время года - перебежками добраться до теплейшего халата, а потом попытаться не умереть до первой горячей кружки кофе.

У Эмира же неожиданно теплый пол. Постойте, он что, вообще с подогревом? С чего это он включился? Я подхожу к окну, и, распахнув шторы, обмираю. После смотрю на экран телефона в руке. Минус два. Семь часов утра. На улице иней. Похоже, зима наступила в этом году раньше, чем ее ожидали.

Оставив шторы открытыми и заправив кровать, я выхожу тихо из комнаты. Несмотря на тепло дома, кофе не помешает, поэтому, я направляюсь на кухню, и охаю, когда из нее вылетает мне навстречу Арина во флисовой пижаме, и с размаху снова врезается в меня, обнимая.

— Ты проснулась! — кричит она. — Ура!

У меня вырывается вздох, когда я обнимаю ее. Несмотря на заботу Даниила и Егеря, девочка по-прежнему слишком бурно радуется мне.

— Доброе утро, малыш. Ты уже завтракаешь?

— Да! — радостно сообщает мне она. Я смотрю на ее подозрительно чистое личико ,а потом принюхиваюсь. Постойте...

Взяв ее за ручку, я подношу ее к носу и издаю обреченный стон.

— Арина, это что, рыба?

— Креветки!

— Боже...

Ее руки отчетливо пахнут рыбой. Теперь и моя единственная одежда, в которой мне нужно ехать на УЗИ. Настя, конечно, моя подруга, но... Я не хочу вонять даже перед ней.

— Пойдем-ка. — произношу я, взяв ее за ручку. Мы заходим на кухню, где Эмир пьет кофе, сидя за столом, на котором свалена гора креветок в тарелке. Часть из них беспощадно разодрана детскими ручками.

Эмир поднимает на меня взгляд.

-- Доброе утро.

— Не доброе. — сообщаю ему я, со вздохом усаживая Арину за стол. — Ты уверен, что у этого ребенка нет аллергии на морепродукты? И это вчерашние креветки? Они могли уже испортиться.

— Она сказала, что уже их ела. Так что вряд ли. Креветки вчерашние, но, в отличие от магазинов ,в которых ты закупаешься, у меня хороший холодильник.

Мне хочется цыкнуть в ответ.

— Почему ты меня не разбудил? Я бы приготовила ей кашу.

— Ты вчера и так поздно легла. — Эмир отставляет в сторону пустую чашку с кофе. — Тебе нужно было выспаться, а этот ребенок обойдется и без каши. Садись, я сделаю тебе чай.

Я чувствую, как у меня дергается бровь. Это что за непрекращающийся акт заботы?

— Я попью чай, но мне нужно срочно постирать эти вещи, пока они не начали вонять креветками. И еще мне необходимо на УЗИ. По сроку беременности. Сможешь отпустить? Это не займет много времени, но если Даниил не сможет посидеть...

— Естественно, отпущу. — Эмир прикрывает глаза. — Даниил сможет. Я отвезу тебя, так как у меня выходной.

О, нет.

— Я могу сама добраться...

— Я хочу поехать тоже! — перебивает меня Арина, вцепившись в мою руку, как маленький клещик. — Пожалуйста, пожалуйста!

У меня начинает болеть голова.

— Арина, это не развлечение, это больница... Нет, только не плачь. — я напрягаюсь, увидев, как стремительно появляются слезы в глазах девочки. Да блин! Я хотела спокойно съездить к Насте в клинику в этот прекрасный, морозный день в полном одиночестве, а теперь мне придется успокаивать ребенка и переживать потом из-за нее все несколько часов, пока я отсутствую. — Арина, я...

— Они с Даниилом могут подождать в машине. Или прогуляться где-нибудь рядом, пока ждут тебя. — произносит Эмир. — Эй, вытри слезы. Поедешь за Лией, но внутрь тебя все равно не пустят.

— Ладно. — тут же сдается Арина. Похоже, для нее был важен сам факт, что она будет недалеко от меня, а у меня снова начинает дергаться глаз от того, как ловко Эмир ушел от разговора насчет его помощи. Я чувствую, как меня дергают за руку. — Хочешь креветки?

— Нет, малыш. Кушай сама. Может, лучше кашу?

— Нет, я люблю креветки. — бормочет девочка, возвращаясь за стол. Я задумчиво смотрю, как она пытается оторвать бедному вареному животному хвост и лапы, увлеченно добираясь до мяса. До этого я считала, что Арина способна есть только сладости и гамбургеры, а всю остальную еду в нее надо запихивать. Может, придумать ей меню из рыбы и морепродуктов? Все равно у Эмира куча денег. Не разорится на ребенке.

— Мне нужно переодеться дома. Во-первых, из-за креветок, во-вторых ,на улице похолодало. — говорю я Эмиру, а он поднимает на меня свои темные глаза, в которых мелькает насмешка.

— В гардеробной висят вещи, которые ты мне вернула. Можешь спокойно переодеться в них.

Я открываю было рот, но тут же его захлопываю, так ничего и не сказав.

Скажите мне, почему в последние пару дней мне кажется, что Эмир как-то хитро изменил свою тактику, и я даже не замечаю, как медленно закрывается дверца моей золотой клетки? Я уже ужинала у него, ночевала, а теперь он предложил мне эти вещи в настолько удобный момент, что даже неохота отказываться.