Опасное наследство

Жаль, что я не знаю всей правды об исчезновении принцев. Умом понимая, что ничего подобного просто не может быть, я тем не менее чувствую какое-то странное сродство с этими несчастными мальчиками. Мне близки опасности, которые им угрожали, потому что моего собственного ребенка может постигнуть такой же злой рок. Я чувствую, что каким-то необъяснимым образом их судьба может оказать влияние на моего еще не рожденного младенца. Но как мне, пленнице Тауэра, узнать правду?

И вдруг меня осеняет: а ведь это знание, возможно, находится у меня в руках. Я спешу к своему ларцу, достаю выцветшие бумаги, связанные старой лентой, — когда-то давно, в другой жизни, мы с Гарри нашли их в Байнардс-Касле. Это написано, кажется, рукой Катерины Плантагенет. Я совершенно забыла про бумаги и вспомнила о них лишь теперь. Вроде бы тогда я так и не расшифровала записки до конца. Я снова вижу едва различимые слова: «заточ…», «Раглан». Заточили? Кого именно? Может, саму Катерину? Означает ли это, что ее держали в заточении в замке Раглан, прежней цитадели Гербертов в Уэльсе? Может быть, эти записи когда-то давным-давно были сделаны молодой девушкой вроде меня, которую враги заточили в замке? Не потому ли я чувствовала какую-то странную близость с ней?

Я терпеливо продираюсь сквозь плотно исписанные страницы, пытаясь прочесть записи, сделанные неразборчивым почерком. Да, речь действительно идет о принцах в Тауэре, но здесь изложена вовсе не та история, которая известна всем. У таинственной дочери Ричарда III была своя собственная, совершенно иная версия. Она верила, что ее отец невиновен.

Но после того, что я слышала ночью, — или решила, что слышала, — я вряд ли смогу с ней согласиться. Я считаю, что принцы так навсегда здесь и остались. Их неотмщенные тела до сих пор лежат где-то здесь. В это верит весь мир, и у меня тоже нет никаких оснований сомневаться.

Я с трудом читаю дальше — почерк становится все более корявым. Ничего подобного я в исторических книгах не встречала. Но в конце, на самых последних страницах, к моему разочарованию, чернила выцвели. Чего я никак не могу понять, так это даты на первой странице: 1487 год. Все знают, что Ричард был убит в сражении при Босворте в 1485 году. Но что же случилось в 1487-м?

У этой истории нет конца, нет удовлетворительного разрешения. Как нет и никаких свидетельств того, что вера Катерины в невиновность отца имела под собой хоть какие-то основания. Мне кажется, бедняжка просто-напросто впала в самообман.

Узнала ли она когда-нибудь правду?

Кейт Октябрь 1485 года, Вестминстерский дворец

Уильям был вне себя, когда Кейт сказала ему, что король запретил ей разглашать тему их разговора. Но еще больше его выбило из колеи, когда позднее в тот же день явился паж и сообщил, что мать короля, леди Маргарита, желает видеть Кейт и просит ее немедленно явиться одну.

Леди Стенли — урожденная Маргарита Бофорт, которая, вступив в брак с отцом Генриха, приобрела титул графини Ричмонд, — теперь стала матерью короля. В отсутствие королевы двором — и наверняка королем тоже, подумала Кейт, — управляла эта властная немолодая женщина. Она прекрасно помнила холодные глаза и высокомерные манеры леди Маргариты.

Говорили, что леди Стенли — очень набожная, ученая и во всех отношениях достойная дама, но Кейт искренне считала мать Генриха предательницей и не могла простить ей того, что она вместе с Бекингемом плела заговоры против ее отца.

Леди Маргарита являла собой куда более царственную фигуру, чем ее сын. Одета она была как монахиня: в строгое черное платье и гофрированный уимпл; было широко известно, что она ведет благонравную жизнь (у лорда Стенли, несомненно, имелись все основания быть ей благодарным за это, не к месту подумала Кейт). Манеры у леди Маргариты были спокойные и величественные, а говорила она едва слышным голосом, оживляясь только при упоминании своего сына.

Холодно поздоровавшись с Кейт, она без лишних слов перешла к делу:

— Его величество король сказал мне, что беседовал с вами сегодня утром и что мы можем рассчитывать на ваше благоразумие.

— Да, миледи.

— Мой сын хочет дать Англии мир и управлять страной твердой рукой. Корону он получил по праву, и Сам Господь благословил его, даровав ему победу при Босворте. Всевышний послал Генриха Тюдора избавить страну от тирании Ричарда.

Кейт лишь пожала плечами, стараясь сдержать гнев. Как знать, не провоцирует ли ее леди Маргарита?