Опасное наваждение

– Мне тоже так кажется, и я рада этому. О Стивен, я хочу поговорить с тобой.

Я решилась. Я скажу ему.

Но он снова поцеловал меня, потом еще раз и сказал:

– Не надо. Не сейчас.

Я трусиха. Я цыганка. Я отдаюсь мгновенному удовольствию, а потом будь, что будет.

Следующие две недели я наслаждалась вниманием многочисленных поклонников. Меня засыпали приглашениями на балы, вечера и званые ужины. Я пела в кафедральном соборе Сент-Луиса, а Элиза Мак-Клелланд попросила меня выступить перед вдовами, потерявшими мужей в чалметтском сражении. Конечно, я согласилась. Я всегда от души сочувствовала вдовам… и брошенным женщинам. Получалось, что во время отсутствия Стивена я без дела не сидела, и это, по мнению Анны, было к лучшему. Сета я видела редко, но достаточно часто, чтобы понять, что он все еще в городе. Как бы мне хотелось, чтобы он тоже уехал.

Затем однажды утром, в десять часов, он ворвался ко мне в комнату, преследуемый разгневанной Анной, которая пыталась остановить его. Я только что проснулась и сейчас, сидя за туалетным столиком, расчесывала волосы.

– Где она? – с порога крикнул Сет. – Ну, выкладывай! Что вы с ней затеяли? – Он был бледен и небрит, налившиеся кровью глаза сверкали от гнева.

Я покосилась на него и сонно спросила:

– О чем ты? И о ком? Может, он спятил?

– Ты знаешь о ком! – Сет подошел к туалетному столику и рывком поднял меня на ноги. Его пальцы впились в мои покрытые шрамами запястья. – Если ты не скажешь мне правду, я оторву твою глупую цыганскую голову с плеч долой! – Он встряхнул меня. – Габи убежала! Ты прячешь ее, признавайся! Это все твои проделки!

Он отпустил меня, и я отскочила, потирая запястья.

– Я ничего не знаю, – проговорила я. Сонливость как рукой сняло. – Ради Бога, Сет, успокойся и скажи мне, что случилось. Что ты имеешь в виду, говоря, «она убежала»? Куда?

Он вытащил из кармана сюртука смятую записку и протянул мне.

– Прочти это. Ты ведь теперь умеешь читать. Мы думали, что она гостит у Колетт и Филиппа. Сегодня утром я отправился навестить их, и выяснилось, что они ее не видели! Ее нет уже неделю! А это мы получили час назад. Записку бросил в ящик здесь, в городе, какой-то мерзавец-сообщник. Это была ты, Рони?

Я бегло просмотрела записку, выхватывая отдельные фразы. У меня подкосились ноги, и я тяжело опустилась на стул.

– «Дорогие мама и папа… пожалуйста, простите… надеюсь, вы поймете… Борис и я…» Борис! – воскликнула я. – О Господи, это ужасно! – Я вернула записку. – Она убежала с этим чудовищем! Сделай что-нибудь, Сет! Найди ее! – Я вскочила и схватила его за руки. – Я предупреждала ее, Сет. Ты думаешь, это моих рук дело? Я ненавижу Бориса Азубина! Он жестокий, злой эгоист! Я сказала ей, что он разобьет ей сердце, как ты… – Я закусила губу и замолчала. – Пожалуйста, Сет, поверь мне, я не имею к этому никакого отношения.

– Она познакомилась с ним у тебя, ведь так? – не унимался он. – Он русский и ты тоже. Он, наверное, был одним из твоих любовников, а? Был? Говори!

– Нет, нет! – Я бросила взгляд на Анну, которая стояла в дверях и испуганно смотрела на нас широко раскрытыми глазами. – Скажи ему, Анна! Он несколько раз приходил играть в карты и один раз потом… Никогда… – Я прижала пальцы к вискам. – Принеси кофе и бренди, Анна.

– Ты решил… из-за того, что я тебе тогда сказала… ты решил, что я хотела сделать тебе больно через нее? – Он устало сел на край кровати, зажав руки между коленями. – Это были только слова, Сет, не больше. Я люблю твою семью. О, мне следовало догадаться, что она что-то задумала! – Я ходила по комнате, ломая руки. – Она вела себя слишком тихо, слишком послушно. Мы с твоей матерью обе думали, что она начала забывать его. Я должна была догадаться! Женщины не забывают подобных мужчин так легко. А он такая свинья, что не успокоится, пока не отомстит. Все вы дьяволы! Я оденусь и помогу тебе искать ее.

Я распахнула гардероб и достала простой, в испанском стиле костюм для верховой езды с узкой юбкой с разрезом, короткой курткой-болеро и белой кружевной блузкой.

Только я успела снять ночную рубашку, как в комнату без стука вошел Давид Тэтчер. Я вскрикнула и прижала рубашку к груди, но он даже не взглянул на меня.

– Есть новости? – спросил он Сета. Сет отрицательно покачал головой.

– Ты все знаешь? – удивилась я, застегивая блузку. Давид кивнул.

– Сегодня утром я был у Масперо и встретил мистера Мак-Клелланда. Он не хотел, чтобы о случившемся знал весь город, а дом Масперо – лучшее место, где можно обо всем разузнать, не привлекая ничьего внимания.

Анна принесла кофе, и они оба взяли чашки. Пока мужчины обсуждали, куда она могла убежать, я надела ботинки. Габриэль и это мерзкое чудовище! Как она могла быть такой слепой? А Давид Тэтчер носится по заведениям, имеющим в городе самую ужасную репутацию. Насколько я знаю, Масперо такой же мерзавец, как и Сет Мак-Клелланд. «Мужчины, – с отвращением подумала я. – Все они одинаковы».

Через десять минут в комнату вошел Гарт. Мак-Клелланд. Похоже, моя спальня сегодня утром стала местом встреч всех мужчин Нового Орлеана.