Опасное окружение

– Где мы?

Голос его звучал устало и слабо, но тон был вполне рассудительный.

– Где-то недалеко от берегов Флориды, я думаю.

– Джозеф? Где Джозеф? Нам надо было….

Я положила руку ему на плечо и тихо сказала:

– Джозеф умер, Гарт. Ты не помнишь?

Гарт закрыл глаза.

– Индейцы. Я… Я вспомнил теперь. Нам не надо было туда заплывать. Я должен был знать. Это моя вина.

– Здесь нет твоей вины, Гарт. Никто не виноват. Ты жив. Это все, что сейчас важно. Постепенно ты снова станешь сильным, и мы сможем продолжать путь.

– Джозеф, – вздохнул Гарт, – хороший человек. Мой друг. Мне жаль, что мы поссорились. Он был мне хорошим другом, пока…

– Он не переставал быть тебе другом, Гарт. Я знаю. Он не умел ненавидеть. Он не знал, что такое ненависть. Он был лучше нас обоих.

Гарт уснул. В тот день наконец показалась земля, и мне удалось найти тихую бухту и бросить якорь. Перед тем как решиться сойти на берег, я долго смотрела в бинокль, исследуя окрестности. Я не увидела ни одного индейца, но, конечно, они вряд ли выйдут приветствовать нас. Остается полагаться на удачу. Гарт позвал меня, и я, вздохнув, спустилась в каюту.

Я увидела, что он пытается сесть.

– Побереги силы. Нам предстоит сойти на берег: вода кончилась, и, кроме того, пока тебе не станет лучше, мы будем жить на суше.

– Нет, – возразил он. – Мы не можем терять время. Ты должна привести шхуну в Новый Орлеан, Элиза.

Я осторожно посмотрела на Гарта. Нет, он не помнил о своей исповеди. Он вел себя по-прежнему – самонадеянно, высокомерно, повелительно.

– Я так не думаю, мой друг. Теперь корабль мой, и я буду им распоряжаться. Так вот, я повторяю, мы сходим на берег и будем там жить до тех пор, пока ты не выздоровеешь. Я не могу править этой посудиной и одновременно присматривать за тобой, Гарт. Нам и так долго везло с погодой.

– Сколько времени прошло?

– Почти неделя.

– Неделя! Нет, мы не можем… Мы должны добраться до…

– Оставайся на месте, пока я не прикажу тебе шевелиться, – твердо сказала я. – Если ты сейчас же не ляжешь, я привяжу тебя. Так и знай.

– Ты не посмеешь.

– Еще как посмею. У меня и так полно работы, не хватает, чтобы ты мне мешал. Постарайся заснуть.

С этими словами я стала подниматься по лестнице.

– Куда ты идешь? – спросил Гарт.

Я даже не потрудилась обернуться, бросив на ходу через плечо:

– Сделать шалаш.

Во время отлива я вынесла из шхуны все необходимое. Я пробиралась по мелководью с тюками на голове. Прибой был несильным, но коварное поперечное течение один раз все-таки сбило меня с ног, и поклажа упала в воду. К счастью, в тот раз я несла не еду, а всего лишь одежду и парусину. В течение нескольких следующих дней море выбрасывало на берег дамское белье.

Я подыскала, на мой взгляд, удачное место для лагеря и принялась строить шалаш. Место действительно было удобным: шхуна хорошо видна с поляны, поросшей густой зеленой травой, которую окружали высокие сосны; в сотне ярдов был ручей. На берегу оказалось полно плавника для костра; я видела, как возле самого берега плескалась рыба. Единственное, что от меня требовалось, – построить укрытие, и безбедное существование на несколько недель, которые потребуются для выздоровления Гарта, нам обеспечено.

Я решила построить нечто вроде вигвама. О конструкции этих индейских жилищ я узнала во время плавания по Миссисипи и Огайо от тех, кто бывал на западе. Этот шалаш должен был иметь форму конуса с отверстием для дыма у вершины, чтобы мы могли разводить небольшой костер внутри. Я обстругала пять длинных и прочных жердей, связала их у вершины веревками, принесенными со шхуны. Самое трудное заключалось в том, чтобы натянуть на раму парусину и закрепить дно полотнища так, чтобы ветер не унес нашу крышу.

Я закончила работу только к закату. Ночь предстояло провести на шхуне, и я поплыла к «Морскому демону». Я испытывала законную гордость: жилище получилось высотой около десяти футов в центре и диаметром основания порядка двенадцати футов. Места вполне хватит для двух спальных мест, и еще останется вдоволь пространства и для очага, и для припасов. Я решила устроить очаг на каменном основании. Таким образом у меня получится нечто вроде плиты. Завтра, после того как я перевезу Гарта, я поищу в лесу съедобные коренья и травы, решила я. Джозеф показал мне съедобные растения, и хотелось надеяться, что они растут и в этих южных местах.

С трудом я вскарабкалась на борт нашей маленькой шхуны. Руки ныли, я замерзла. Солнце уже село, а с ним ушло и тепло. Я спустилась в каюту. Снизу сочился свет: Гарт зажег фонарь.

– Зачем ты вставал с постели? – сердито спросила я. – Тебе велено было лежать.

– Успокойся, – слабо ухмыльнулся Гарт. – Как дела?

– Прекрасно, если не считать того, что я разбила для нас лагерь на индейской земле.

Стащив с себя мокрую одежду, я растерлась куском муслина. Гарт не спускал с меня глаз, но мне было безразлично. Он был слишком слаб для того, чтобы его опасаться.

– Завтра утром мы сойдем на берег, – сказала я. – Я помогу тебе. Утром вода уйдет, и мы переправимся без особых хлопот.