Опасное окружение

– Вы знаете, Элиза, оружие – странная вещь. У шпаги нет разума, нет никаких чувств. Она не знает ни сострадания, ни справедливости. Она не знает, в чьих она руках…

– … в мужских или женских, – закончила я за него. – Я знаю, Жан. Я буду осторожна, обещаю. Для меня это очень важно, вы ведь понимаете?

– Нет, не понимаю. Но ведь это не важно? – Голос его звучал устало и грустно. – А теперь вам пора спать, Элиза. Урок начнем завтра в восемь. В зале.

– Спасибо, – ответила я, устояв перед искушением обнять его, и вместо этого лишь благодарно пожала ему руку. – Спокойной ночи, Жан.

На следующее утро я явилась на занятия в юбке и блузке. Лафит хмыкнул, мудро заметив, что мой наряд едва ли создаст мне преимущество в бою.

– Не понимаю, как же я должна была одеться? – растерянно сказала я.

– Позвольте проиллюстрировать мое соображение. – И, подняв шпагу, Жан сделал несколько выпадов. Я восхищенно ахнула.

– Теперь на минуту представьте, что мы враги. Вы можете взять в руки шпагу, чтобы иллюзия была полнее. – И Жан протянул мне оружие. Шпага была тяжелая, но, не подав виду, я крепко сжала ее в руке. – А сейчас, – продолжил Жан, – смотрите на противника, то есть на меня.

Он сделал грациозный выпад. Тело его в белоснежной рубашке и обтягивающих рейтузах было гибким и подвижным, словно у мальчика.

– Какой вы красивый, Жан! – воскликнула я. – Из вас получится красивая мишень.

Жан нахмурился.

– Я достаточно увертливая мишень, чтобы избежать ваших ударов. А теперь… Вуаля!

Не успела я понять, что произошло, как кончик его шпаги пригвоздил к полу мою юбку. Потеряв равновесие, я упала.

– Кажется, мне не удалось удержаться, – констатировала я с кривой улыбкой.

– Простите меня, Элиза, я всего лишь обосновал свою точку зрения. – Жан смотрел на меня без улыбки. – Это занятие не для женщин.

– Вы меня даже не укололи, – упрямо сказала я. Мне было обидно до слез. Я должна была догадаться, что он и не собирается учить меня фехтованию. Его план был прост: выставить меня в глупом виде, унизить и тем самым заставить забыть о шпаге.

– Я не хотел обижать вас, Элиза, – сказал он. – Хотел только, чтобы вы поняли, насколько нелепа ваша затея.

Жан предложил мне руку, но я сделала вид, что не замечаю ее, и легко вскочила на ноги.

– Я покину вас на минуту, – сказала я, приглаживая непокорные кудряшки, – чтобы заколоть волосы.

– Разумеется.

– Вы не уйдете? – уточнила я на всякий случай.

– Нет, Элиза, – со вздохом ответил мой учитель. – Я не уйду. Но я, откровенно говоря, не вижу смысла в этих уроках.

Я ему еще покажу. Со всех ног я пустилась на кухню, к Лили.

– Лили, быстро, – задыхаясь попросила я, – найдите мне бриджи. Скорее!

Лили недоуменно уставилась на меня, отложив нож.

– В первый раз слышу, чтобы девушка надевала бриджи.

– Лили, пожалуйста, – взмолилась я. – Господин Лафит обещал научить меня фехтовать, но мы не можем сдвинуться с места из-за моих юбок. О, я так хочу научиться! Я должна уметь защищаться. От мужчин.

Лили покачала головой.

– Мне, знаете ли, никогда не составляло труда защитить себя. Наверное, потому, что я вдвое вас больше. Мой Джордж ходит передо мной на цыпочках. Но вы, мисси, не больше луизианских москитов. Дайте мне подумать. Альберт примерно одного с вами роста. Подождите здесь. – И она исчезла.

Я нервно мерила шагами кухню. Наконец вернулась Лили с серыми бриджами в руках.

– Вот, мисси. Все, что могла найти. Они по крайней мере чистые.

Сбросив юбку, я натянула бриджи. Альберт и вправду был невелик, и его штаны обтянули меня как перчатки. Лили неодобрительно покачала головой. Блузку решено было заправить внутрь, а вместо пояса приспособили красный шарф.

– Спасибо, Лили!

Чмокнув негритянку, я бегом пустилась в зал. Лафит дремал в кресле, закинув руки за голову.

– Я к вашим услугам, сударь! Защищайтесь! – встала я, припомнив уроки Филиппа, в классическую стойку.

От изумления глаза его, как говорится, выскочили на лоб.

– Мадемуазель, я потрясен. Позвольте на вас посмотреть.

Лафит встал и очень медленно, не упуская ни одной детали моего скандального туалета, оглядел меня, словно я была лошадью, предназначенной для продажи.

– Не очень элегантно, да и покрой страдает. Вам, право, стоит порекомендовать моего портного, Элиза, но все же весьма эффектно.

Я молча ждала, когда закончится инспекция.

– … и очень необычно. В силу некоторых причин вы и в таком наряде – слишком женщина. Не знаю, смогу ли я забыть об этом.

– Мне безразлично, господин Лафит, о чем вы способны забыть и о чем нет, – холодно заметила я. – Я пришла сюда не затем, чтобы демонстрировать наряды.

Он засмеялся и хлопнул меня по спине.

– Отлично, мадемуазель Лесконфлер. Защищайтесь!