Опасное поручение (СИ)

«Нужно присмотреться к этому Белевцову», — отметил я про себя, записывая фамилию этого молодого человека на листе писчей бумаги, а потом уже вслух сказал: — Мне нужно встретиться с вашим женихом. Как это можно сделать?

— Он как раз должен скоро приехать в Москву. Я попрошу его задержаться до вашего возвращения.

Мы попрощались. Я пообещал как можно быстрей разобраться в её деле. Она направилась к двери, но, не доходя к ней, остановилась, обернулась и произнесла своим красивым грудным голосом:

— Благодарю вас сударь, что согласились мне помочь. Я буду ждать от вас известий.

С этими словами она вышла из моей комнаты, в которой ещё долго сохранялся приятный аромат её французских духов. Она оставила меня в недоумении и в некоторой растерянности. Я долго не мог собраться с мыслями после того, как она ушла. Кроме того, меня беспокоило полученное от нее задание. Я чувствовал, что это дело может быть не таким простым, как показалось оно мне вначале.

Глава 3

Когда Елена Старосельская ушла, я принялся читать письма её отца. Их было три. Написаны они были ровным, красивым почерком, поэтому прочел я их довольно быстро. Ничего особо интересного в них не оказалось: речь шла об обычных семейных делах. Правда, несколько раз упоминался Белевцов, жених Елены, но говорилось о нем во вполне благожелательном тоне. Если покончивший с собой действительный статский советник и испытывал неприязнь к жениху своей дочери, то по письмам это абсолютно не чувствовалось.

Отложив письма на край стола, я откинулся на стуле и стал размышлять о том, что теперь следует делать. Вскоре я составил план своих действий, после чего позвал Кондрата, чтобы отдать ему некоторые приказания. Слуга находился, как всегда, в передней моей трактирной квартиры, занимаясь какими-то своими делами. В одной половине передней он устроил небольшую мастерскую, отгородив её ширмой от остальной части своего помещения. В результате у него получилась крошечная мастерская, где он занимался починкой пистолетов, а иногда и ружей. Когда у Кондрата возникала необходимость в токарном станке, он ходил в мастерские, где у него появилось несколько приятелей. Я не возражал против таких отлучек.

После разорения и отставки я потерял источники дохода, и был вынужден влачить наибеднейшее существование. Время от времени мне получалось оказывать кое-какие услуги людям, попавшим в затруднительное положение. Обычно это были опасные поручения, но рисковать жизнью я привык в армии. За это неплохо платили, но почти все деньги мне приходилось отдавать по старым долгам. Вот и с тремя тысячами рублей ассигнациями, полученных от Староселской, мне предстояло расстаться.

— Кондрат! — крикнул я.

Он появился через минуту, вытирая руки тряпкой.

— Что случилось, Владимир Сергеевич? — Кондрат обращался ко мне уважительно, но и немного вольно. Впрочем, я был даже рад этому, ведь он уже давно был моим единственным помощником, который, к тому же несколько раз спас мне жизнь. Поэтому я прощал ему некоторую вольность. Ему шел тридцать шестой год, то есть он был ненамного старше меня, зато житейской мудрости, у него хватало на нас двоих.

— Завтра мы едем в Кострому. Ненадолго, дня на два-три, может на неделю. Не думаю, что мы там пробудем дольше. Поедем на вольных, так что вели, братец, трактирщику подготовить карету на утро, а сам найми ямщика с лошадьми. Да хоть твоего знакомца Якова Беспалого найми. Когда вернешься — собери мои чемоданы.

Слуга поклонился, и хотел уже выйти из комнаты, но я его остановил.

— Постой, попроси внизу обед для меня. Пусть дадут свежих щей, кашу. И биток позажаристей. Да не забудь пирожки!

Меня вдруг охватил сильный голод. Трактирная квартира с одной комнатой и передней, со столом и стиркой белья стоила мне ежемесячно двадцать пять рублей. В принципе, вполне приемлемая сумма, но вот кормили в Дягтеревском трактире не очень хорошо. Заведение Дягтерева посещали для того, чтобы пить, а не есть. Его основные клиенты — мелкие чиновники, торговцы и купцы, имевшие привычку заключать сделки «под водку». Захаживали в него также разные «темные личности», как называл их Кондрат. Среди них были и те, кто имел проблемы с законом. Впрочем, они несли деньги в Дягтеревский трактир, поэтому хозяин их привечал.

Конечно, поесть у Дягтерева можно было вполне прилично, но мне приходилось экономить. Даже получив деньги от фрейлины Великой княгини, я не стал устраивать пирушку, хотя ещё пару лет назад поступил бы как раз наоборот. Поэтому я и попросил Кондрата взять стандартный обед. А ведь хотелось побаловать себя московской соляночкой с осетринкой, холодным поросенком под хреном с гречневой кашей, скобленкой с мясом и грибами на сковородочке, семгочкой, севрюгой, копченой бужениной с чесноком, отварной телятиной, расстегаями и всем тем, что ещё могут придумать хлебосольные московские повара. И всё это под маленький графинчик холодной водки и канапе с черной паюсной икрой.