Опасное путешествие

Несколько минут они молчали, изредка бросая друг на друга любопытные взгляды. Затем Федоров попросил Надю.

— А вы про себя не расскажете? А то знакомы уже почти четыре дня, а я ничего о вас толком не знаю.

Надя пожала плечами.

— Ну а, что рассказывать?

— Да мне все интересно.

Надя вздохнула.

— Родилась я на Дальнем Востоке. Родителей своих не помню. Обои умерли, когда я совсем маленькой была. Жила с бабушкой. Когда окончила школу с золотой медалью, приехала в Москву. Поступила в педагогический. На одной дискотеке меня заметили, пригласили работать в модельное агентство. Я не отказалась. Деньги хоть и небольшие получала, но студенту сейчас и такие заработать нелегко. К тому же работа понравилась. Я наряжаться с детства люблю, — улыбнулась она. — Попала на конкурс "Мисс Москва". Победила. Появился Гонгадзе. Ну, а дальше вы, наверное, сами знаете. В газетах про это много писали. Институт бросила. А зачем вам это?

— Да так. Я когда вас впервые в аэропорте увидел, подумал, что ваше лицо мне кого-то напоминает, но вот кого, так вспомнить и не смог.

Надя усмехнулась.

— Вы, наверное, в журнале мою фотографию видели. После конкурса мне так многие говорят.

Они снова помолчали, и затем Надя, как будто извиняясь за что-то, вдруг сказала.

— С Гонгадзе у меня сейчас отношения очень сложные. Я нужна ему скорее как красивая игрушка. Когда надоест, выбросит. Возьмет другую. У него до меня уже были четыре подруги. В их среде длинноногая топ-модель — это скорее атрибут и символ престижа. Но молодость быстро проходит, а с ней и красота. Мне уже двадцать один год. Для модели возраст предельный. А что я видела? Живу, как в золотой клетке. Он уже и так на молоденьких стал заглядываться.

— Но материально он все же обеспечивает? — Федоров с интересом слушал ее.

— В принципе, да, — девушка вздохнула. — Квартиру мне купил в Крылатском, чтобы нам проще было встречаться, тайком от его жены. Колечки, цепочки, брюлики иногда дарит. Но для меня это в жизни не главное. Пока я с Гонгадзе, семью нормальную я создать не могу. И детей я хочу. Побольше! Я же одна росла. А время уходит. Его не вернешь!

Дмитрий Николаевич махнул рукой.

— Вам-то в ваши годы про это рассуждать… Ушли бы от него, и все.

— Я пробовала с ним на эту тему поговорить, — Надя опять вздохнула. — Он так взбесился! Даже ударил меня. Пришлось из-за синяка под глазом два показа в агентстве пропускать.

Заметив удивленный взгляд Федорова, она торопливо пояснила.

— Человек он горячий очень. Чуть что не по нему — сразу в крик, а то и рукам волю дает. Со мной это, правда, только два раза было, а вот до меня девчонок он здорово колотил.

— Вышли бы замуж и жили спокойно, как все нормальные люди, — укоризненно заметил Дмитрий Николаевич. — С этими вашими, как вы их там называете, спонсорами и папиками обязательно во что-нибудь вляпаетесь. Как сейчас. Вы себе приличного мужа в два счета найдете. Женихам отказывать замучаетесь.

Надя вздохнула в третий раз.

— Чтобы замуж выйти, надо вначале от Вахтанга уйти, а он ни с кем встречаться не разрешает.

Она со значением взглянула на Федорова и чуть помедлив, добавила.

— Вот если бы мне кто-нибудь помог от Гонгадзе уйти, кто его не испугался…

Тот пожал плечами.

— Вы же встречаетесь с другими бизнесменами. Может, еще, кому понравитесь.

Надя поморщилась.

— Они там все на одно лицо. Кто-то чуть лучше, кто-то чуть хуже. Но отношения к нам моделям у всех одинаковое. Заплатил, использовал, выбросил. Мы как в рабстве. Один продал, другой купил. А я сама хочу выбирать, с кем мне жить.

Они надолго замолчали, каждый думая о своем.

Вдруг Дмитрий Николаевич почувствовал на своем плече чье-то легкое прикосновение. Он повернул голову и совсем рядом увидел лицо Нади. В ее зовущем взгляде он прочел сразу все — и страх, и смущение, и просьбу, и желание…

"Ну, вот и началось. Господи, ну, где я видел эти глаза!" — подумал он. Они притягивали, манили к себе, звали, и не было сил остановиться. Он утонул в них, как в бездонном омуте. Его сердце судорожно сжалось и вдруг застучало, как бешеное. По телу пошел жар, как в лихорадке, и оно полностью отказалось подчиняться его разуму. Федоров осторожно взял лицо девушки своими большими, сильными ладонями и, ощутив, как оно дрожит, с силой поцеловал в нежные, по-детски раскрытые губы. Надя тихо застонала и оттолкнула его. Несколько секунд они, тяжело дыша, смотрели друг на друга. Затем она наклонилась и, вдруг схватив его за плечи, притянула к себе. Он почувствовал, как часто и гулко бьется в груди ее сердце, ощутил страстное желание в ее молодом и сильном теле и понял, что сопротивляться этому желанию он не может… и не хочет…