Опасное путешествие

Дмитрий Николаевич скосил глаза и посмотрел на лежащую рядом с ним Надю. Она, слегка наклонив голову, тоже внимательно следила за вертолетом. После того, что произошло между ними днем, они остались наедине впервые. Дмитрий Николаевич нащупал в темноте маленькую холодную ладонь девушки и, прижавшись к ее уху, прошептал.

— Ты зачем сюда приползла? Я же вам велел оставаться на месте! Состав вот-вот может пройти.

— Строители почему-то раньше времени уехали, и я подумала, — Надя показала глазами на удаляющийся вертолет, — что нас обнаружили.

— Почему? — Дмитрий Николаевич вопросительно посмотрел на нее. — Если бы обнаружили, здесь полиция была давно. А стройка раньше времени закрылась, потому что сегодня выходной. Ты, наверное, про это уже забыла после всего, что с нами произошло, — грустно улыбнулся он. — Но то, что нас ищут, это точно. Ночью удобнее использовать инфракрасные датчики.

Когда огни вертолета растаяли в ночном небе, Федоров помог Наде подняться с земли и, нахмурил брови, задумчиво сказал.

— Но сейчас меня другое беспокоит! Странно, что первый вертолет прилетел как раз к поляне, где мы вечером отдыхали, а затем зону поиска стали расширять. Похоже, опять от нас был телефонный звонок или кто-то нас там случайно видел.

— Но мы же были все вместе! — неуверенно возразила Надя. — Может быть, выстрелы было слышно?

— С глушителем? Сомневаюсь… Пакет с телефонами был постоянно рядом со мной. Единственный раз я его не контролировал, когда мы с тобой ходили через поляну смотреть на мишень. У пакета в этот момент оставались Виктория и Людмила. Кстати, спор, кто лучше стреляет, я или Людмила, начала, по-моему, Виктория. Из-за чего мы и устроили это соревнование. Похоже, нас опять кто-то ловко провел.

— Но ты же говорил, что у реки засады не было?

— Может, потому и не было, что позвонить было нельзя, — с досадой в голосе проворчал Дмитрий Николаевич.

— Значит, тот телефон с синей полосой действительно пропал? — спросила Надя.

— Получается, что так. Эх!.. — Федоров сокрушенно покачал головой. — надо было мне сразу из телефонов аккумуляторы или сим-карты вытащить!

— Может быть, сейчас?

— Нет, — после некоторого раздумья сказал он. — Мы поступим по-другому. Когда сядем в вагон, я скажу, где предполагаю сойти, и покажу на карте наш дальнейший маршрут. Такую информацию должны обязательно передать, и как можно скорее. И тогда нам останется только ждать. Думаю, уже этой ночью мы будем знать, кто нас предает.

Сжавшись от холода, Дмитрий Николаевич лежал на дребезжащем полу старого товарного вагона. Состав шел с большой скоростью, на поворотах его то и дело бросало из стороны в сторону, и он постоянно ударялся головой об острые углы стоящих рядом деревянных ящиков. Было уже часа два ночи, и ему отчаянно хотелось спать. Его веки налились свинцовой тяжестью и постоянно смыкались, и чтобы не заснуть, Федорову приходилось то и дело колоть себе палец найденной в кармане тупой заржавленной булавкой. Последние минут двадцать это перестало помогать, и ему понадобилось собрать всю свою волю в кулак, чтобы не заснуть и продержаться в сознании еще хотя бы полчаса.

В вагоне было темно, как в погребе. Ни один лучик света не проникал сюда снаружи, и ориентироваться в окружающем пространстве он мог только по дыханию спящих рядом девушек. Иногда одна из них начинала стонать и ворочаться во сне, и тогда Федоров напряженно всматривался в темноту, пытаясь угадать в ней малейшее движение.

Наконец сон стал одолевать и его. Набухшие веки сомкнулись, перестук колес стал доноситься до него все глуше и глуше, пока не исчез совсем, растворившись в обступившей его со всех сторон темноте.

Он очнулся от сознания того, что кто-то находится рядом. Он даже почувствовал в темноте запах этого человека. Немного резковатый, приторный, похожий на запах только что купленной в магазине кожаной обуви. Не поворачивая головы, Федоров прислушался и уловил едва различимое за монотонным перестуком колес металлическое позвякивание. Кто-то явно пытался залезть в сумку с телефонами и случайно зацепил рукой, лежащий там браслет с наручными часами.

"Значит, правильно я его туда положил! — усмехнулся он про себя, напрягая онемевшие после длительного сна мускулы и готовясь вскочить с пола. — Немного подожду. Пускай поглубже в сумку залезет, — сжимая в руке карманный фонарик, решил он. Внезапно шорох стих. — Неужели спугнул?" — В груди у Федорова от нервного напряжения неприятно закололо. Когда шорох послышался снова, он выждал несколько томительных мгновений и, быстро повернувшись на правый бок, зажег фонарик.