Опасное влечение

Последние силы куда-то исчезли, ноги подкосились, но Матвей крепко прижал меня к себе. По всему телу прокатилась горячая волна, а потом другая… Каждая моя клеточка наполнилась волшебным теплом. Мне не хотелось протестовать, напротив, сейчас я хотела, чтобы этот поцелуй длился как можно дольше, потому что он действовал как обезболивающее. На несколько минут я забыла о всех моих несчастьях, полностью отключилась от действительности. Отозвалась, ответила Матвею, позволила его губам и языку унести меня на вершину блаженства.

После первого поцелуя последовал второй — уже более решительный. Язык Матвея властно вторгался в мой рот, его губы прижимались так сильно, что наши зубы соприкасались. Он целовал умело и бесподобно, меня окутал сладкий дурман, я металась между небом и землёй и таяла от волшебных ощущений.

Не отрываясь от моих губ, Матвей подхватил меня на руки и понёс наверх… Куда?

Как вскоре выяснилось, в ванную комнату. Его руки были такими крепкими, он нёс меня как пушинку и совсем не торопился… По дороге продолжал целовать, осыпал поцелуями всё лицо. Я закрыла глаза и отдалась чувству. Наверное, Матвей был очень опытным…

Или… возможно, мы подходили друг другу? Мне хотелось ловить губами его губы и сплетаться с ним языком. Я никогда в жизни не делала ничего подобного, а сейчас упивалась каждым мгновением нашей близости.

В огромной ванной комнате, отделанной чёрным мрамором, Матвей поставил меня на пол. Сбросил с себя часть одежды, остался в рубашке и брюках, а потом занялся мной. Я просто стояла, как кукла или ребёнок, и смотрела на него, а он принялся расстёгивать кнопки и молнию на моей куртке.

— Прими душ. Согреешься, успокоишься. Я дам тебе халат или футболку. Одежду бросай сюда, постираем.

Отдав распоряжения, Матвей собрался уходить, но я поймала его за руку и остановила. Мужчина удивлённо замер, посмотрел на меня вопросительно. Я, не отрываясь, смотрела прямо ему в глаза, а он сжал в ответ мою ладонь и погладил запястье большим пальцем. Пауза длилась… Матвей о чём-то думал, я мысленно уговаривала его: не уходи, не оставляй меня одну.

Услышал, понял.

Повернулся и, не разрывая нашего зрительного контакта, медленно стащил с меня джемпер. Провёл ладонями по плечам, спустился ниже и расстегнул пуговицу на брюках.

Матвей, получив безмолвное разрешение, принялся раздевать меня дальше. Его движения были медлительными и заботливыми, он никуда не спешил. Не просто раздевал, но попутно ещё и ласкал, и любовался. Он словно за руку уводил меня от моей душевной боли.

Я решила отдаться ощущениям и вообще ни о чём не думать… Уже осталась в одном нижнем белье и стояла босыми ногами на тёплом плиточном полу.

— Малышка, — Матвей прижался губами к моему лбу.

Я с удовольствием вдохнула его запах полной грудью. Его рубашка после долгого дня и всех наших событий уже вовсе не была свежей, но как же хорошо она пахла! Запах мужчины сводил с ума и отзывался внутри какими-то животными инстинктами.

— Дашенька… Послушай…

— Да?

— Я не сделаю ничего против твоей воли… Если не хочешь, скажи нет, я сразу же остановлюсь. Я умею себя контролировать.

О, да, знаю. Помню, какой у него был вид, когда он усилием воли заставил себя выйти из меня. Его разрывало на части от желания закончить то, что он только что начал, но он себе этого не позволил, чтобы не причинять дополнительную боль.

— Даша… Ты меня поняла?

Вместо ответа я принялась расстёгивать пуговицы на его рубашке. Одна, вторая, третья… Сейчас снова увижу во всей красе его потрясающее тело…

Последняя пуговица — и рубашка улетает на пол, туда, где уже лежит ворох одежды. Матвей остаётся в одних брюках, я снова поражаюсь скульптурной красоте его тела. Оно восхищает. Каждый мускул торса словно отлит из металла, каждая мышца чётко прорисована. От этой красоты останавливается дыхание, не могу поверить, что можно протянуть руку и дотронуться до этой роскоши.

Но я это делаю — провожу ладонью по твёрдому бицепсу, разрисованному сложными тату, по каменным грудным мышцам, веду пальцами по сплетениям мышц, глажу рельефные мускулы. Вижу несколько старых синяков и свежих кровоподтёков. Опять дрался в клубе? Когда задеваю сосок, глаза мужчины вспыхивают, а ноздри начинают трепетать, как у хищника, учуявшего добычу.

Матвей ловит мои руки и начинает их целовать, от запястья к локтю. Я и не знала, что это может быть настолько чувственно и остро. Конечно, откуда мне знать! Ощущения переполняют, внизу живота дёргает и тянет, там мёдом разливается желание. Поцелуи Матвея становятся всё более требовательными, и меня раскалённой лавой затапливает возбуждение.