Опасное влечение

— Вот, если тебе нужен интернет. Я сейчас решу несколько вопросов по работе, а потом мы с тобой отправимся на прогулку в лес. Согласна?

— Да.

Матвей ушёл, а я забралась с ногами на огромный серый диван и открыла ноут. Так и ходила в футболке моего… моего мужчины, хотя, как выяснилось, ночью он постирал всю мою одежду, и я, в принципе, уже могла бы надеть брюки и джемпер.

Но в этой длинной футболке было так приятно!

Задумалась, кто же мне теперь Матвей? Случайный знакомый? Невероятный любовник? Важный клиент компании? Мужчина, с которым я изменяю жениху? Друг, поддержавший в трудную минуту?

Все эти определения ему подходили, моё отношение к Артемьеву складывалось из множества нюансов. Но самое главное — это то, что, во-первых, Матвей стал моим первым мужчиной, а во-вторых, вчера, когда у меня стряслось горе, он был рядом.

Затем возник новый вопрос: а я для него кто?

Девчонка, случайно подвернувшаяся под руку? Сиюминутное развлечение? Забавная игрушка, какой у него никогда не было?

Не знаю.

В конце концов, эти размышления меня замучили. С вечера вчерашнего дня я находилась в странном состоянии. Транс, шок, заторможенность… Слишком много всего навалилось, я не успевала осмысливать и реагировать. Может, правильно было бы немедленно сбежать из этого лесного плена? Потребовать у Матвея, чтобы отвёз меня домой?

Прислушалась к себе. Поняла, что уезжать отсюда мне совсем не хочется. Тогда ничего не буду предпринимать, буду плыть по течению…

Я открыла ноутбук и через GoogleDocs занялась работой. Вадим загрузил несколько документов по текущим и новым проектам, вывесил список с заданиями для всей нашей команды. Я просто начала выполнять задания, делала их одно за другим. Стучала по клавишам, хваталась за телефон.

Написала и отправила десять писем, позвонила в три компании, составила отчёт для двух клиентов. Время пролетело незаметно. Отмечала в списке Вадима, какие задания выполнены, загружала подготовленные документы. Босс не выдержал моей лихорадочной деятельности и позвонил мне:

— Эй, девочка, ты же взяла отгул!

— Нет, Вадим, я работаю удалённо.

— И работаешь как зверь!

— Только бы не думать о…

— Даша, прими мои соболезнования. Хорошая у тебя была собаченция, жаль её. И тебя тоже жаль.

— Спасибо, Вадим.

— Хочешь, после работы к тебе заеду. Сходим куда-нибудь?

— Настроения нет.

— А я изо всех сил буду отвлекать тебя от чёрных мыслей! А, Даш? Соглашайся! Ты же знаешь, я специалист! Уболтаю так, что забудешь обо всех несчастьях.

Знал бы Вадим! Меня уже отвлекают изо всех сил. Причём, практически молча. Без болтовни.

Сразу же обдало жаром, вниз по позвоночнику потекло расплавленное олово, дыхание сбилось. Вспомнила, как только что мы занимались любовью с Матвеем…

— Дашунь? — Снова мой босс. — Ну как? Давай.

— Нет, Вадим, извини, ничего не получится.

Услышала, как кто-то в офисе, кажется Эля, крикнула Вадиму, чтобы он не приставал ко мне — ты что забыл, Дашка помолвлена!

Да уж, помолвлена! Как бы не так… Думать об Алексе совсем не хотелось. Он мелькал где-то вдали, как сумрачная тень, мысли о нём я гнала прочь.

*****

Стеклянные раздвижные двери вели из холла на террасу, где я вчера сидела в полной прострации, закутанная в плед. Мы с Матвеем отправились на прогулку. Я видела жёлтые листья на дорожках участка, чёрную землю под мокрой коричневой хвоей.

Когда надела блестящую стёганную куртку, заботливый хозяин дома попытался напялить на меня сверху ещё и одну из своих — принёс из гардеробной.

— Я же утону в ней!

— Зато не замёрзнешь. Ты не представляешь, как холодно сейчас в лесу.

— Но я буду выглядеть, как бродяжка!

— Хорошо, тогда снова завернём тебя в плед! — с этими словами Матвей закутал меня едва ли не с головой.

Когда мы пересекли участок и удалились от дома уже на километр, я поняла, что Матвей был прав. Прозрачный влажный воздух обжигал холодом. Птицы щебетали, задевали ветви, где-то высоко стучал дятел. Земля, покрытая хвоей, пружинила под ногами.

Матвей шёл рядом и обнимал меня за плечи, согревал. Я очень уютно умещалась у него под рукой. Так было хорошо рядом с ним. Действительность распадалась на фрагменты, которые никак не сочетались. Я не могла соединить два образа — того Матвея, который набросился на меня в офисе, и этого — такого доброго, ласкового… Тот мужчина, который обошёлся со мной так жестоко, исчез. Остался только этот, сегодняшний. Я ощущала к нему бесконечное доверие.

Он не разрешил подойти к могиле Бонни.

— Потом навестишь. Сейчас не надо. Ты же снова будешь плакать.

Мы бродили по лесу, ледяной воздух бодрил, он был необыкновенно чистым, не то что в городе.

— У тебя щеки красные, — улыбнулся Матвей. Он остановился, закутал меня поплотнее в плед, наклонился и поцеловал в нос. Мой нос был ледяным, его губы — горячими.

Он подхватил меня и поднял лицом к лицу, так, что я оказалась выше и теперь смотрела на него сверху вниз. Я обняла Матвея за шею и тоже прижалась губами к его лбу. Погрела ладони о его уши — они тоже были очень горячими.

— Ледышка моя. Замёрзла?

— Только руки.

— Грей их об меня, грей.