Опасность на каждом шагу

Я кивнул сержанту связи.

— Беннетт.

— Майк! — весело затараторил Джек. — Вот и ты. Слушай, пока вы там не успели сильно обидеться, я хочу все объяснить. Святой отец, как видно, вчера утром перебрал кагора, потому что мы с самого начала велели всем убираться к черту. Он очень не вовремя выскочил из своей засады и попытался сделать ноги. Из-за черной одежды мы подумали, что это один из ваших спецназовских молодчиков решил испортить нам посиделки.

— Что ты говоришь? Это, значит, недоразумение? Вы не виноваты? — Казалось, что телефон вот-вот испарится у меня в руке.

— Именно так, Майк, — ответил Джек. — Тот самый случай, когда человек оказался не в том месте не в то время. Но если подумать, не такая уж это и потеря — подумаешь, очередной святоша сыграл в ящик. Я вот прикидываю, сколько служек сегодня будет спать спокойнее.

Ну все. К черту роль — я не собирался больше слушать это чудовище.

— Сукин ты сын, — сказал я. — Ты гнилой кусок дерьма. Ты убил священника.

— Я, кажется, ослышался?! — радостно вскричал Джек. — Или это настоящая, искренняя злость? Я уже было подумал, что говорю с компьютером, Майки. Как же ты бесил меня этой вашей психотерапией и успокоительными песнями! Я был готов сожрать свою пушку. И вот свершилось! Карты на стол, дружок. Мы хотим забрать бабки и унести отсюда свои задницы, а вы хотите при первой возможности расхреначить нам головы из винтовок.

Джек легко рассмеялся.

— А ведь мы не друзья. Если на этой земле еще встречаются настоящие враги, то это ты и я. И ты прав, Майк. Мы — настоящие сукины дети. Даже так: мы самые злобные сукины дети, с которыми ты когда-либо имел несчастье встретиться. Если мы готовы убить священника за здорово живешь, то сколько еще этих безмозглых звезд я отправлю на тот свет ради семизначной цифры? Либо убейте нас, либо давайте деньги. Хватит тратить мое время!

— А ты уверен, что уже отказался от той идеи? — внезапно спросил я.

— Какой еще идеи, Майки?

— Сожрать свою пушку.

— Ага, щас! — усмехнулся Джек. — Я не настолько голоден. Но если ты попробуешь устроить какую-нибудь гадость, то я скормлю эту пушку тебе… еще до того, как все закончится.

61

Сигнал разрыва связи запищал в трубке — и сразу же в трейлер вошел Майк Нарди, смотритель собора.

— Боюсь, мне придется кое в чем признаться, — пробубнил он, оглядывая собрание полицейских и агентов. — Есть еще один проход в собор.

Командир отряда по спасению заложников Оукли шагнул вперед и взял инициативу на себя:

— Расскажите нам о нем, мистер Нарди.

Старика усадили на стул и выдали кофе.

— Понимаете, раньше я о нем молчал лишь потому, что отец Миллер, которого только что застрелили, был моим другом, и… вы можете дать мне слово, что никому не расскажете? О проходе?

— Даю слово, — немедленно отозвался Оукли. — Где он, мистер Нарди?

— В подземном пассаже Рокфеллеровского центра есть дверь, — начал рассказывать смотритель. — Тайный ход идет под Пятой авеню в, скажем так, бомбоубежище. В шестидесятые годы у кардинала Спеллмана, да упокоит Господь его душу, началась… видимо, это называется паранойя. После инцидента в заливе Свиней. Он боялся, что на Нью-Йорк сбросят атомную бомбу, поэтому пожертвовал некие средства на секретный проект.

Бомбоубежище построили рядом с криптой архиепископов. С разрешения администрации Рокфеллеровского центра ход из него вывели в пассаж, где теперь магазины и прочая ерунда. Я сам никогда не бывал в этом проходе — да и никто не бывал со дня постройки.

— Почему вы не рассказали нам раньше? — зло встрял я. — Вы ведь знали, что мы ищем способ проникнуть внутрь, Нарди.

— Я надеялся, что все разрешится мирно, — тихо ответил старик. — Но теперь я в это не верю. Бедный отец Миллер. Добрая была душа.

Обожаю, когда гражданские водят полицию за нос из собственных политических соображений. Я готов был вцепиться смотрителю в горло, но Оукли остановил меня, покачав головой. Он спокойно спросил:

— Мистер Нарди, вы можете показать нам вход?

— Конечно.

Оукли взял рацию и вызвал половину своего отряда спецназа к штабу.

Наконец-то началось, подумал я. Хорошие парни идут на прорыв.

Меня тошнило от разговоров не меньше, чем Джека.

— Куда собрался? — спросил Оукли, с любопытством разглядывая меня.

— С вами, — натянуто улыбнулся я. — Вдруг вам понадобится переговорщик.

62

Через двадцать минут подготовки и обсуждения стратегии я вместе с дюжиной спецназовцев от ФБР и департамента отправился за Нарди на Пятую, 630.

Я потел, как собака, с тактическим ружьем наперевес, в чужом приборе ночного видения и тяжелом бронежилете. Мы быстро прошли по мощенному красным мрамором коридору в стиле ар деко и спустились по лестнице, нарушая тишину лишь редким скрипом ботинок.

Еще в начале осады командир Уилл Мэтьюс приказал освободить галерею на уровне улицы, и теперь в торговом пассаже воцарилась жутковатая атмосфера. Кругом висели рождественские украшения, в витринах кафе, магазинов одежды и игрушек мигали гирлянды, но в проходах и за столиками не было ни души.