Опасность на каждом шагу

— Я хочу быть машинкой! Дай я буду машинкой! — заныл пятилетний Трент Беннетт над картой для «Монополии». Девятилетний Рикки, почуяв угрозу, схватил фишку с клетки «Старт» и прижал к груди. Трент разревелся.

Брайан Беннетт закатил глаза. Он ведь просто делает свою работу, развлекает мелюзгу. Специально притащил для них настоящую настолку, и что они устроили? Полный бардак.

Мэри Кэтрин, их новая нянька или как там она называется, выскочила за чем-то в магазин. Дед был в церкви. Поэтому Брайан остался за главу семейства.

Он поднялся из-за стола, услышав, как открывается входная дверь. В проем протиснулась здоровенная елка, а вслед за ней, вытирая пот со лба, появилась Мэри Кэтрин — раскрасневшаяся, но все равно вполне симпатичная.

Брайан уставился на нее. Нянька купила им настоящую рождественскую елку!

Это было очень мило с ее стороны.

— А, Брайан, вот и ты, — сказала она со смешным ирландским акцентом. — Знаешь, где мама и папа держат украшения? Я придумала для вас работу.

Через двадцать минут все дети собрались в гостиной и по цепочке передавали украшения Мэри Кэтрин, забравшейся на шаткую стремянку. У нее получалась не такая елка, как у мамы, подумал Брайан. Мамины елки были круче, чем даже красавицы в витринах у «Мейсис». И все-таки елка Мэри Кэтрин была лучше, чем ничего.

Крисси, все еще одетая в костюм ангела, прошла на кухню, обеими руками держа фильтр, полный воды.

— Эй, ты что делаешь? — окликнул ее Брайан.

— Ну как это «что»? Свою работу, — отозвалась она небрежно. — У Сокки кончилась водичка.

Брайан засмеялся. Сестры воспитали Крисси так, что порой она вела себя как тринадцатилетняя, а не как трехлетняя. Скоро маленький ангел вернулся в гостиную и включил телевизор.

— А-а-а! Смотрите! Идите сюда!

— Что такое?! — Брайан бросился к сестре.

На экране перед батареей микрофонов стоял их отец. «Прямо как Дерек Джетер после бейсбольного матча», — подумал Брайан с гордостью.

Но когда он присмотрелся, гордость сменилась беспокойством: отец улыбался, но очень нехорошей улыбкой. Обычно она означала, что он зол или расстроен и пытается не подать виду.

Да, папа выглядел в точности как Джетер.

После большого проигрыша.

68

Подходя к подиуму для пресс-конференций, я совершенно застыл. Только не от холода. Обычно перед тем, как сделать заявление для прессы, я всегда волновался до тошноты. Но сегодня, когда Уилл Мэтьюс сказал, что комиссар приказал немедленно собрать пресс-конференцию, я вызвался сам.

Я знал, что убийцы в соборе тоже смотрят телик, и хотел, чтобы они увидели меня и услышали, что я скажу.

Окинув взглядом толпу репортеров из национальных и мировых новостных агентств, заполонивших авеню, я твердо посмотрел в черную линзу камеры прямо передо мной.

— За последний час, — начал я, — мы предприняли попытку спасти заложников. Произошла перестрелка, два человека — агент ФБР и офицер службы по чрезвычайным ситуациям — убиты. Еще двое ранены. Мы не будем разглашать имена до тех пор, пока не известим семьи.

Волна движения и шума пронеслась по рядам репортеров. Голодным волкам кинули сахарную косточку.

— Почему вы так поспешно решили пойти в атаку? — спросил стоявший в первых рядах репортер с президентской прической.

— В свете текущих событий мы не можем комментировать решения оперативного штаба, — ответил я.

— В какой части собора произошла перестрелка? — высунулась из-за его плеча миловидная журналистка. В одной руке у нее был микрофон, в другой — открытый мобильник.

— Еще раз повторяю: мы не можем раскрывать тактические данные, — сказал я. Спокойствие собственного голоса пугало меня. Несколько минут назад в меня стреляли. Теперь же я был собран, как Колин Пауэлл на смотре войск.

Каковы бы ни были причины, я гордился собой. Если бы я хоть немного показал, что подонки в соборе нанесли нам серьезный удар, я бы оскорбил память павших бойцов.

— Дамы и господа, мы в сложном положении, — продолжил я. — Знаю, вы все хотите получить полную и ясную информацию, но сейчас не время раскрывать карты. Это помешает выполнению нашей цели. Мы хотим, чтобы тридцать два заложника вышли на свободу в целости и сохранности.

— Что насчет захватчиков? — крикнул кто-то из задних рядов. — Как вы поступите с ними?

Я снова пристально посмотрел в камеру. Я почти встретился взглядом с Джеком.

— Конечно, мы не собираемся причинять им вред. Мы хотим разрешить ситуацию мирным путем.

Не обращая внимания на шквал вопросов, я сошел с подиума и столкнулся с высокой брюнеткой, запнувшись о кабель, зафиксированный клейкой лентой на тротуаре.

— Ну же, Майк, — сказала Кэти Калвин. — Кто эти парни? Скажите, чего они хотят? Какие у них требования?

— А чего вы у меня-то спрашиваете? — сказал я и состроил тупую рожу, только что не сведя глаза в кучку. — Неужели вы не читаете собственное издание, мисс Калвин? Я же ничего не знаю, забыли?

69