Опасности и правда

Стараясь защититься, я отпрянула от него, но Адрик не отпустил. Он притянул меня к себе, обняв за талию обеими руками и сжимая все крепче. Он был намного крупнее и сильнее меня и пользовался этим преимуществом, прижимая меня к своему телу, прикрытому лишь тонкой тканью пижамных брюк. Несколько секунд назад мне казалось, что я хорошо его знаю, но сейчас температура моей страсти упала до антарктического уровня. Я не могла в это поверить! Он сказал, что солгал мне! И мое сердце… мое бедное сердечко… Его внезапно захлестнуло мутной волной тоски и отчаяния, сдавившего горло.

Мне следовало лягнуть Адрика между ног, вырваться и убежать, но у меня не было сил.

– Я больше не хочу этого скрывать, – сказал он.

На его лице вновь проступила улыбка Макиавелли.

«О нет, – только и подумала я, – он это сказал, держа меня в объятиях, лишь чтобы увидеть, как я окончательно сдамся, а потом посмеяться надо мной».

Даже если бы из шкафа вылез Эган и сказал: «Привет, дурочка, классно мы тебе лапшу на уши вешали, да?», – это удивило бы меня намного меньше.

Наверняка у меня на лице застыл ужас, но я не знала, что делать, даже когда Адрик наконец нарушил молчание:

– Обычно я притворяюсь равнодушным, но на самом деле умираю от желания остаться с тобой наедине. Я разговариваю с тобой в таком тоне, будто мне нет до тебя дела, но схожу с ума от ревности, когда вижу тебя с Эганом. Да, вы плохо друг к другу относитесь, но вы все равно остаетесь вместе, и мне становится тошно, стоит представить, как ты ложишься с ним в постель. Именно от этого мне больнее всего. Я знаю, что не имею права ничего от тебя требовать, это не в моих правилах, но, черт возьми, Джуд, мне пришлось прикусить язык, лишь бы не сказать тебе, что ты должна его бросить. Я слишком долго скрывал правду, так что, можно сказать, в каком-то смысле я лжец.

Поначалу я ничего не поняла, как будто он изъяснялся по-китайски, но через несколько секунд мой мозг осознал: он хочет заставить меня в это поверить, чтобы досадить таким вот извращенно-изобретательным способом. Я окаменела от ужаса, злая и удивленная. Я опростоволосилась. Мне хотелось его убить. Единственное, чего мне хотелось в эту минуту, – это врезать ему как следует за то, что играл со мной, поэтому я не удержалась и ткнула его кулаком в грудь.

Адрик тихо рассмеялся. Он редко смеялся, но, когда это случалось, от него глаз было не отвести: его лицо лучилось жизнелюбием и лукавством.

– Почему же ты сначала сказал, что солгал? – истошно завизжала я. – Я думала…

Я думала, что…

– Что ты думала? – спросил он с тихим смешком, перешедшим в насмешливую улыбку. – Что все гадости, которые тебе наговорил про меня Эган, правда? Ну как же, ведь он мой брат, он лучше знает, что я сказал и чего не сказал. – Он пожал плечами. – Я его тоже знаю намного лучше, чем ты думаешь.

Мне все еще трудно было говорить. Серьезно, мне было ужас как страшно. Хотя я сама толком не знала, страх это или облегчение.

– Я правда так думала, Адрик, потому что…

– Потому что меня называют Идеальным лжецом? – закончил он, произнеся это прозвище с резким смешком, как будто оно забавляло его и в то же время бесило.

– Потому что ты невероятный, – заявила я. Мне вспомнились слова Ригана, сказанные час назад, – жестокие, но правдивые. – А я – простушка.

В точности, как и сказал Риган. Адрик возмущенно нахмурился.

– Так тебя Эган прозвал?

Я с горечью улыбнулась.

– Да нет, он не идиот, чтобы такое выдумать. Я о том, что не важничаю. Я знаю, кто такая.

Лицо Адрика смягчилось, внезапно озарившись игривой улыбкой. Он еще крепче прижал меня к себе, чтобы я могла почувствовать, как мы подходим друг другу. Затем взял меня за подбородок и приподнял его. Выражение его лица было задумчивым. Адрик испытующе прищурился. Я не поняла, что все это значит, но меня очень нервировало, когда он смотрел на меня так пристально и проникновенно.

– Что такое?

– А я и искал кого попроще, – ответил он; его взгляд скользил по мне, пристально изучая лицо. – Быть может, глаза у тебя цвета дерьма, один чуть больше другого, нос широковат, а поведение порой просто бесит, но…

– Хватит! – рявкнула я, прикрывая рукой глаза.

Он улыбнулся, сверкнув великолепными белыми зубами, на которые я почти не обращала внимания. Его улыбка была немного кривовата: с одной стороны чуть шире, чем с другой, но это придавало ему фантастический, чувственный шарм. Он взял мою ладонь и поцеловал косточки пальцев. Я вспомнила, что он вытворял в машине, когда мы следили за Александром. Это было нечто невероятное.

– Ты мне нравишься, Джуд, – признался он, и прикосновение его губ обожгло кожу моего запястья. Все мое тело содрогнулось, словно от удара током.

Я была так взволнована и так очарована его серыми глазами, что смогла произнести только очередную глупость:

– Даже с такой задницей, плоской как доска? – Мой голос дрожал.