Опасные клятвы

— Сколько раз ты можешь кончить за день? — Я дразню его, но какая-то часть меня действительно задается этим вопросом. Когда я знала, что выхожу замуж за мужчину, которому уже за сорок, я ожидала секса максимум раз в несколько дней. Я теряю счет тому, сколько раз он кончил за последние двадцать четыре часа.

— Мы могли бы это выяснить. — Тео приподнимает одну темную бровь, поворачивая меня к кровати, и я слегка задыхаюсь, поднимая руки, чтобы прижаться к его груди, пальцы перебирают мягкую ткань его рубашки. Это совсем не похоже на то, как я прикасалась к Адрику раньше, пытаясь оттолкнуть его от себя, и это возвращает меня к реальности.

— Я немного проголодалась, — мягко говорю я. — Я не ела с самого полета сюда.

— Конечно. — Он выглядит немного разочарованным, его хватка на мне ослабевает. — Мне жаль. Я не думал…

— Нет, все в порядке. — Я знаю, что сравнивать бесполезно, но ничего не могу с собой поделать, совсем недавно я пыталась уговорить Адрика отступить, а он продолжал давить. Теперь Тео, который по стандартам мира, в котором мы живем, должен считать, что имеет право на меня, когда ему заблагорассудится, отступает, как только я говорю, что мне неловко. — Мне все же любопытно узнать, какими кулинарными способностями ты с твоих слов, обладаешь.

— Обладаю? — Тео выглядит обиженным, хотя даже я могу сказать, что он просто шутит. — Ну, теперь мне нужно спуститься вниз и начать. Ты не можешь просто говорить такие вещи и ждать, что я не докажу обратное.

Он поднимает руку, касаясь моей щеки, и мне хочется прильнуть к ней. Я могу быть счастлива вот так, снова думаю я, и в моей груди возникает странная боль от осознания этого.

— Я пришла сюда, чтобы найти свой фен. — Я отворачиваюсь от Тео, пытаясь совладать со своими эмоциями, пока роюсь в чемодане, ища, куда я его положила. Моя рука обхватывает одну из упаковок с таблетками, и я инстинктивно засовываю ее поглубже в стопку одежды, а сердце замирает в груди при мысли, что Тео увидит.

После сегодняшнего дня я думаю, что он узнает о том, что я принимаю противозачаточные, даже хуже, чем если бы он узнал, что я не была девственницей, когда мы поженились. Мое сердце снова замирает, когда я чувствую руки Тео на своих плечах, и я задаюсь вопросом, видел ли он.

— Я собираюсь спуститься и начать. — Он смахивает прядь мокрых волос с моей шеи, наклоняется, чтобы провести губами по моей коже, и по моей коже пробегает виноватая дрожь желания. — Спускайся, когда будешь готова выпить бокал вина.

Я закрываю глаза, когда он отпускает мои плечи и встает, слушая, как удаляются его шаги, и слезы наполняют мои глаза. Я попала в такую ужасную ситуацию. И я не думаю, что Тео заслуживает того, что с ним здесь делают.

Спрятав таблетки глубоко в чемодане, я нахожу фен и иду в ванную, чтобы закончить подготовку к вечеру.

* * *

Через полчаса я снова чувствую себя презентабельно. По одежде Тео понятно, что здесь он предпочитает быть более непринужденным, и я представляю, что для него это тоже своего рода отдых от Чикаго, где от него ждут более официальной и изысканной одежды. Я надела удобные темные джинсы и свободный светло-голубой вязаный свитер, который немного спадает с плеч, демонстрируя острую линию ключиц. Под ним — кремового цвета бюстгальтер, видны кружевные бретельки, а под джинсами трусики в тон. Я сказала себе, что меня не должно волновать, понравятся они Тео или нет, но даже надевая их, я представляла себе выражение его лица, когда он обнаружит их позже.

Высушив волосы феном и собрав их в свободный пучок, из которого искусно выпадают несколько клочков, я нанесла немного геля для бровей и туши для ресниц и оставила все как есть. К этому моменту Тео будет гадать, не заснула ли я снова, а мне нужно распаковать вещи.

Прошел уже час, когда я закончила и спустилась вниз. Спустившись вниз, я не могу не восхититься тем, как прекрасен дом. Все в нем явно создавалось любящей рукой и с особым замыслом. Дом Тео в Чикаго великолепен, но я вижу, что это поместье — любовное письмо его семье, людям, которые много работали, чтобы он мог создать нечто подобное сейчас. Вдоль стен висят портреты нескольких поколений его семьи, от черно-белых семейных фотографий давних лет до более современных, сделанных последним поколением. В самом низу лестницы я вижу портрет мужчины с пурпурными волосами и женщины с ярко-рыжими волосами, стоящих бок о бок, и мальчика лет восьми, неподвижно стоящего перед ними, и я чувствую уверенность, что это фотография Тео и его родителей.