Опасные удовольствия

– Опять ты со своей пиццей, – привередливо отмахнулась Дирли-Ду. – Гуд-бай, страдальцы. Мне надоел ваш лазарет. Ухожу. Куплю чего-нибудь съедобного.

– Возьми в моем плаще деньги, – крикнул вдогонку Андрей. – Если она собралась за покупками – это надолго. Костя, а что за типы пытались убить себя с нашей помощью?

– Да длинная история. Проверял одну фирму, обнаружил массу нарушений. Сначала предлагали взятку, теперь терроризируют. А от меня уже ничего не зависит. Бумаги ушли наверх. Да и если бы зависело – ни фига!

– Как называется фирма? – поинтересовался Андрей. – Я смогу как-то на них повлиять?

– Андрей, не ввязывайся. Еще те ублюдки.

– А все-таки?

– «Зевс», – неохотно ответил Костя. – Да я сам как-нибудь выкручусь. Это не в первый раз.

– Эндрю, а ты вправду готовишься стать отцом? – некстати вспомнил Макс. – Дирли-Ду беременна? Однако темпы у вас!

Глава 34

К неудовольствию секретарши, президенту «Ойлэкспорт интернешнл» захотелось поработать в субботу.

– Ах, Вячеслав Матвеевич, – капризно сказала Маруся, поставив перед начальником утренний кофе, – почему вы не предупредили меня, когда брали на это место? Мой хрупкий организм не приспособлен к таким перегрузкам!

Маруся была ленива, Куницын уже это заметил.

– Сегодня мы только до обеда, – слегка успокоил он секретаршу. – Кто-нибудь звонил?

– Недавно звонили из какого-то фонда, я сказала, что вы пока у себя, и они должны подъехать.

– Из какого фонда?

Маруся закатила глаза, подумала, но ничего не обнаружила в своей памяти.

– Ой, я забыла!

– Ну, не расстраивайся. – Вячеслав Матвеевич мысленно проклинал свою учтивость. Вот у Глеба эта бестолковая блондинка не продержалась бы в офисе и двух часов.

Можно к вам? – В кабинет просунулась кудрявая от химии голова. Вслед за головой возник широкоформатный бюст и все остальное. За первой посетительницей в комнату гуськом пробрались еще две. – Мы из благотворительного фонда Глеба Николаевича Батурского. Я директор «Машеньки» – реабилитация детей-инвалидов. Полохова Анна Тимофеевна. Помните, вы приезжали к нам в контору вместе с Глебом Николаевичем?

Куницын вскочил с места и начал отодвигать стулья, приглашая дам садиться.

– Маруся, кофе, конфеты, печенье, – скомандовал он.

– Мы не надолго, Вячеслав Матвеевич, – смущенно начала Анна Тимофеевна. – Возможно, вы не захотите с нами разговаривать. Но мы узнали, что Глеб Николаевич был вам близким другом.

– Да, – подтвердил Куницын. – Пожалуйста, кофе.

– И теперь, когда его фонд, так сказать, осиротел, мы осмелились обратиться за помощью к вам. – Благодаря личному спонсорству Глеба Николаевича нам многое удалось сделать за два с половиной года работы. Позвольте некоторые цифры…

Дама достала увесистый блокнот, набрала в легкие побольше воздуха и начала протокольным голосом:

– Фонд «Машенька» открылся в мае девяносто пятого года. В первый же месяц после его основания было направлено на лечение в лучшие платные клиники России – 56 ребят, в Германию – 18 детей, на курорты Болгарии – 36, в Англию – 21, в Америку…

– А вы не могли сразу перепрыгнуть на заключительную часть? – мягко спросил Куницын. – Что вы конкретно хотите?

– Дело в том, что несколько дней назад мы получили письмо от вдовы Батурского. Она намерена с первого ноября ликвидировать наш фонд.

Вячеслав Матвеевич сжал губы. От прекрасной Галатеи, которую он создал в своем сердце, отвалился кусок мрамора и больно ударил Пигмалиона. Подлинная Виола продолжала разочаровывать. Миллионов, оставленных жене Глебом, хватило бы на две сотни благотворительных фондов, не считая безбедной жизни для самой Виолы.

– Понимаете, в какой ситуации мы оказались? Что нам делать? Что делать родителям? Например, двенадцатилетний Толик Перепелицын сейчас находится в германской клинике, в Мюнхене. За его лечение мы должны были в ноябре перечислить двадцать пять тысяч марок, в декабре – еще пятнадцать тысяч. Другие дети – их много! – в других больницах, мы не можем сорвать их с больничных коек!

– Я попытаюсь поговорить с Виолой Батурской, – мрачно заявил Куницын. – Думаю, мне удастся ее убедить в неэтичности, жестокости такого поведения.

Дамы дружно закачали головами и заговорили все одновременно:

– С ней бесполезно говорить, Вячеслав Матвеевич! Она…

– Батурская буквально спустила на нас собак!

– Мы на коленях перед ней ползали!

– Умоляли хотя бы отложить срок ликвидации, чтобы мы смогли забрать детей!

– Батурская даже отказывается оплатить обратные билеты, не то что лечение!

– Она фантастически жадная! Как устроен человек! Чем больше имеет, тем больше ему хочется!

Перевернув над головой Виолы мусорный бак, женщины смолкли и выжидательно уставились на президента компании.

– Так… – задумчиво протянул Вячеслав Матвеевич.

– Наш главный бухгалтер Жанна Васильевна подсчитала… Говорите, Жанна Васильевна.

Главный бухгалтер прокашлялась: