Опасные удовольствия

– Спасибочки, – слабо откликнулось одеяло. – Виноват, не всегда я был честен и порядочен, жарил факты, пускал уток. Но как была прекрасна эта жизнь, пусть не совсем правильная и нравственная! Как невыносима мысль, что придется…

– О, началось! – возмутился Андрей. – Эти стенания я выслушиваю почти сутки. Костя, у тебя какие-то новости?

– Да! – радостно сообщил Константин. – Касательно Куницына. Удалось раздобыть некоторую информацию.

Одеяла на диване задвигались, и Андрей понял, что у Колотова начали расти уши.

– Пойдем-ка в другую комнату, – тронул он капитана за локоть. – Не будем обременять умирающего нудным разговором.

Макс протяжно застонал.

– Он всегда такой зеленый? – тихо спросил Костя уже в спальне. – Что с ним?

– Обширное отравление с элементами невроза. – Ты не пробовал соединять пиво с гелем для волос? И пить эту смесь?

– Какая гадость! – с отвращением воскликнул Костя.

– А Макс сожрал целую банку и залил тремя бутылками пива. Теперь требует от меня сочувствия и массаж ступней – у него, видите ли, судороги. – Всю ночь возился с ним, проклятье, а в больницу не хочет!

– Вот я умру здесь, тебя совесть замучает, – донесся из зала вредный голос. – Почему вы мною манкируете?! Я отравился же!

– Лежи там, не рыпайся, Сократ, блин! – крикнул Андрей. – Костя, рассказывай!

– Мне случайно удалось раздобыть сведения о компании Куницына, и среди прочих бумаг я обнаружил один документ – свод финансовых отчетов, переданных по факсу из Германии, – который должен тебя заинтересовать. Смотри.

Костя раскинул перед Пряжниковым листы ксерокопий.

– И что меня здесь должно заинтересовать? – с недоумением спросил Андрей. Страницы были покрыты ровными столбцами длинных чисел. – Ничего не понимаю.

– Я объясню. Это финансовые отчеты германского представительства, ну, представительства банка «Гарант» о движении средств на счетах. Батурский обеспечивал компании «Ойлэкспорт интернешнл» банковскую поддержку, через него проходили все платежи. Смотри, вот непонятная строка, вот еще одна…

– И чем она отличается от всех других? – Андрей ничего не понимал. Бухгалтерские закорючки были так же страшны, как перспектива жениться на прооперированном транссексуале. – Ты не мог бы попроще? На пальцах? На зубочистках? Не понимаю я.

– Ладно, тогда верь мне на слово. Из этих бумаг я сделал вывод, что Батурский планомерно обманывал своего друга Куницына, перекачивал его деньги – не все, разумеется, некоторую часть – на посторонний счет. Свой, должно быть.

– Где ты все это раздобыл, кстати? Да, интересная деталь. Знал ли Куницын о подлости друга?

Костя пожал плечами.

– А если знал… Сколько Батурский ухитрился украсть?

– Если судить только по этим счетам – около миллиона долларов. И это может быть не все…

– Миллион долларов, – вздохнул Андрей. – За миллион долларов можно убить.

– И за двадцать копеек убивают. – Они вернулись к умирающему.

– Плохо? – осторожно потрогал Макса капитан.

– Дурно мне, Костенька, тошно! – увлеченно завыл Колотов, неожиданно встретив в капитане трогательное сочувствие.

– Как он мне надоел, – бессердечно процедил Андрей. – Куда бы его деть? И где, скажите мне в конце концов, Дирли-Ду?!

Хлопнула входная дверь. Андрей прислушался.

– Так, вся компания в сборе!

В комнате появилась Дирли-Ду, одетая в невероятно деловой (и одновременно фривольный) костюм цвета лепестков мяты. Она пересекла комнату и, как Антей к земле, прилипла к Андрею. Костя с нескрываемой завистью смотрел на коллегу, Макс шумно возился на диване и вздыхал.

– Все резко замолчали, – удивилась Дирли-Ду. – Продолжайте, продолжайте свою беседу. Максим, что с тобой? О, Костя, здравствуй! Сто лет тебя не видела! Андрей, в холодильнике не найдется чего-нибудь съедобного?

– Конкретнее, битте! – попросил Пряжников, освобождая рот и глаза от гривы Дирли-Ду.

– Бутерброд с маслом и красной икрой. Услышав про еду, Максим вызывающе застонал.

– О милый Максик! Да что с тобой?! Дирли-Ду бросилась к дивану, нашла среди одеял Колотова и стала гладить его по щеке.

– Грипп подхватил? Тогда не дыши на меня, я не хочу заразиться!

– Дирли-Ду! Где ты была? – строго спросил Андрей.

– Я отравился. У меня озноб, – жалобно прогундел Максим, млея под рукой Дирли-Ду. – Съел твой гель для волос…

– Мой гель! – изумилась Дирли-Ду. – Ты съел мой гель! Негодяй! Уникальный гель из мексиканских кактусов! Я отдала за него двести тридцать тысяч! Ничего нельзя оставить без присмотра! Прожорливый негодяй!

– Дирли-Ду! Почему ты мне не позвонила? – настойчиво повторил Андрей.

– Я умираю, – напомнил Максим. – И никто меня не пожалеет!

– Ребята, давайте пообедаем, – предложил Костя.

– Ты выпил рвотного? Выпей. – Дирли-Ду снова гладила Макса. – И молоко вот.

– Дирли-Ду, не уходи от ответа.

– Я могу сгонять за пиццей! Дирли, какую ты любишь пиццу? Наверное, с красной икрой.

– Как мне плохо, как мерзко! Дирли-Ду, накрой меня еще чем-нибудь. Холодно!

– Дирли-Ду, я не понимаю твоего поведения.

– Ни разу не видел пиццу с красной икрой. – А грибную? Ну, я помчался. Внизу экспресс-ресторан.

– Дирли-Ду, приляг, я погреюсь о тебя. Ты такая горячая.