Опасные удовольствия

– Так это называется? – В его голосе слышалось сдержанное удивление. – Но всегда добивается хорошего результата. Я никогда не видел, чтобы Маркус проявлял беспощадность. Но опять же… когда речь идет о любви… Когда люди любят…

Колин умолк. Он довел себя до Ньюгейтской тюрьмы, косвенно, конечно, потому что был влюблен. Любовь опасна.

– Маркус любит Луизу?

– Луизу любят все, миссис Гринуэй.

– Я имела в виду… – Мэдлин округлила глаза.

– Ну хорошо. Да, да. Я знаю, что вы имели в виду. Я думаю… – Колин потер лоб и вздохнул. Затем прислонил голову к стене, закрыл глаза и печально усмехнулся. – Да, – еще раз весомо повторил он. – Я верю, он искренне любит ее.

– А Маркус знал о вашей привязанности к Луизе до вашего ареста?

– Всем в Пеннироял-Грин было известно о наших отношениях. Луиза никогда не бывала в Лондоне во время сезона, у ее семьи не было на это денег. Но она могла выбирать из Редмондов, Эверси или из землевладельцев. Ну и… Остальное вы знаете.

Голос Колина дрогнул, пальцы сжались в кулак. Он несколько раз стукнул себя по бедру.

– Вы замужем, миссис Гринуэй? – помолчав, спросил Колин.

– Нет, – поспешно ответила Мэдлин, вопрос застал ее врасплох.

– А были?

– Да.

Колин криво улыбнулся и, не глядя на нее, передал ей бурдюк с водой.

– Что случилось с вашим мужем?

Мэдлин сделала глоток воды.

– Он умер.

Колин стер крошки со щеки, затем повернулся к Мэдлин и пристально посмотрел на нее.

– Вы страдали?

Мэдлин показалось, будто ее ударили под дых. Возможно, это был единственный вопрос, на который она честно ответила. Он опасный, этот Колин Эверси.

– Да, мистер Эверси, страдала.

Она вернула ему бурдюк.

– Он погиб, на войне?

– О нет, войну он пережил, – с иронией в голосе заметила Мэдлин. – Он тяжело болел.

– Вы уверены, что не застрелили его случайно из своего пистолета?

Вопрос прозвучал насмешливо, но она чувствовала, что за ним кроется нечто большее. Колин Эверси по-прежнему не доверял ей. Как, впрочем, и она ему. Она много чего знала о нем, он не знал о ней ничего, так хотела Мэдлин.

– Я никогда не стреляю случайно.

Колину понравился ответ, он даже улыбнулся. В луже отражалось небо, часть экипажа и часть Колина тоже. День выдался теплый, пахло навозом и углем, всякими отбросами, а из небольшого садика за графским домом доносился аромат цветов.

– У вас есть дети, миссис Гринуэй?

Мэдлин беспокойно заерзала.

– Вас это не касается, мистер Эверси.

– Я просто стараюсь поддерживать беседу во время трапезы, – не глядя на Мэдлин, ответил Колин. Он, прищурившись, смотрел в небо, как будто там можно было отыскать человека в сюртуке с перламутровыми пуговицами. А Мэдлин поймала себя на том, что не может отвести от Колина глаз. Темно-каштановые волосы с медным отливом вились на висках и над ушами и блестели на солнце. Ресницы повторяли цвет волос. На подбородке начала темнеть щетина, но тени под глазами исчезли. Крепкий сон на мешках с мукой сделал свое дело.

– Сегодня очень тепло, правда? – сказала наконец Мэдлин. – Дождя не будет. Хоть бы подул ветерок, иначе вечерами будет невыносимо жарко. Наверное, год будет засушливым.

Колин повернулся и несколько мгновений тупо смотрел на нее, потом рассмеялся:

– Очень хорошо, миссис Гринуэй, вы правы, погода – отличная тема для разговора.

У него искрились глаза, когда он, рассмеявшись, прищурился, а в уголках глаз собрались морщинки. Мэдлин медленно отвела взгляд, не в силах смотреть в эти прекрасные глаза.

Мэдлин не могла понять, что с ней происходит, и, обдумывая ответ, наклонилась и нарисовала цветок в пыли. Таким образом, она давала себе время подумать.

Колин критическим взглядом окинул рисунок.

– Я бы нарисовал грудь.

Мэдлин, не сдержавшись, рассмеялась. Колин умел пробиваться в неожиданных местах, обнаруживать новую брешь в ее броне, пока она заделывала предыдущую.

Но когда она встретилась с его взглядом, его улыбка исчезла, задержавшись лишь в уголках губ. Глаза потемнели, взгляд стал твердым. Мэдлин поняла, что они оба вспоминали те моменты, когда прятались в шкафу, и сейчас она пережила их еще раз: его дыхание рядом с ее ухом, легкое касание рукой груди, ощущение крепкого тела у себя за спиной, мурашки по коже рук и спазм, перехвативший от волнения горло.

Но она справилась с собой, не позволила эмоциям отразиться на ее лице и хладнокровно отвела взгляд. Во всяком случае, она надеялась, что у нее получилось именно так.

«Я же не наивная девчонка», – напомнила себе Мэдлин. Она – женщина, причем сделанная не изо льда, и Колин, бесспорно, привлекательный мужчина. Фактически благодаря своей привлекательности он и добился успеха. Тот факт, что она по-прежнему не доверяет этому человеку, не означает, что он не может волновать ее тело. Но больше она не представит ему такой возможности.

Мэдлин едва не рассмеялась над собой, осознав, что держать свои чувства в узде намного легче, когда не смотришь на Колина. Можно резко спросить: «Вы надеетесь и впредь быть полезным? Считаете, что мы сможем найти этого посыльного с удивительными пуговицами на сюртуке?»