Опасные выборы

Когда-то и здесь кто-то пытался что-то строить – то ли коттеджи, то ли птицеферму или МТС. По руинам понять невозможно. Сюда же кто-то десятилетиями, легально или нелегально, свозил строительный мусор, наверняка закапывали тут и мертвых домашних животных. А если порыться, то с не меньшей вероятностью можно было найти и захоронения просроченных сельскохозяйственных удобрений, химии. Гаденький был пустырь. Не пустырь, а памятник прежней власти. Кто и когда пропустил момент, когда еще можно было все восстановить, рационально использовать, остановить загаживание территории?

И среди всего этого безобразия высились два холма. На одном еще виднелся проржавевший насквозь железный конус со звездой на шпиле, на втором не было даже этого. А ведь это братские могилы умерших солдат. Это после сорок второго года каждого умершего от ран хоронили в отдельной могиле и ставили жестяной знак с номером, а тогда, в сорок втором, когда под Москвой перемалывались войска немецкой группы армий «Центр», когда потери наших войск только за лето составили почти девятьсот тысяч убитыми и ранеными, сюда везли и везли искалеченных, умирающих людей. Сутками не отходили хирурги от операционных столов, люди умирали ежедневно десятками.

Сколько еще тут было братских могил, помимо этих двух чудом сохранившихся холмов, определить теперь уже невозможно. Чтобы перезахоронить останки всех умерших в госпитале хотя бы в одной новой братской могиле и воздвигнуть на ней подобающий памятник, нужны длительные и дорогостоящие раскопки.

Сегодня Гуров приехал сюда, чтобы участвовать в закладке и освящении символического камня на месте, где планировалось построить часовню. Приехал и другой кандидат – правозащитник и скандалист Большаков. Рискнул приехать и вице-мэр Захаров. Гуров подумал, что последнему наверняка придется после церемонии ответить на массу неудобных вопросов журналистов. Как получилось, что священное место оказалось превращенным в помойку? Но долг исполняющего обязанности мэра обязывал его быть на этой церемонии. Значит, Захаров уже продумал, как будет клеймить позором и нехорошими словами своих предшественников, которые проявили такое равнодушие вперемешку с кощунством и попустительством вандализму.

Первыми на церемонии выступали лидеры патриотического движения, которые совместно с Советом ветеранов Покровского района долгие годы буквально били в набат по поводу этого пустыря. Затем подключилась церковь. И только потом уже активно стала разбираться и помогать городская администрация. И это спустя больше полусотни лет после окончания войны! Странная мы страна…

От имени городской администрации выступил Захаров. Он клятвенно и горячо заверил, что доведет благородное дело до конца, что здесь будет не только воздвигнута часовня, а будет разбит и парк Победы с аллеями. И это место станет традиционным местом народных гуляний и различных патриотических мероприятий. Лев подумал, что насчет гуляний Захаров сказал зря. Как-то не очень уместны они фактически на кладбище…

Потом подошла очередь выступить самому Гурову. Текст короткого выступления ему составил Липатов, и содержало оно такие же абстрактные обещания, как и у других кандидатов, якобы отражало его, Гурова, личное отношение к сложившейся ситуации и сегодняшнему событию, – кстати, не отличавшееся оригинальностью, а скорее банальное. Но в последний момент Лев отказался от этого текста. Поднявшись на деревянную, на скорую руку сооруженную плотниками трибуну и посмотрев на лица фронтовиков, сразу понял, что требуются совсем другие слова.

Он стал говорить о современной армии, которую стремятся сделать профессиональной, что, по его мнению, правильно. Пусть в ней служат те, кому это дано, кто в силу своего характера и других особенностей сможет стать хорошим солдатом, профессионалом своего дела. Не каждый может быть солдатом, им нужно родиться. А тогда, в сорок первом, солдатами пришлось стать всем. И становились, и сражались, и умирали как солдаты. Потому что не было иного выхода, как подняться всем, независимо от того, дано тебе природой или не дано. И в этом трагедия любой войны, потому что погибали первыми те, кому претило военное ремесло, кому не дано с легкостью убивать людей. И сколько их осталось после победы, искалеченных! Искалеченных не только физически, но и душевно, потому что они заживо прошли через настоящий ад.