Опасные звезды

— Ополоснуться? — Я замерла, боясь поверить. Вдруг это проблемы перевода — а на самом деле речь опять идет о здешнем «гель-вместо-душа».

— В моей каюте возможность мыться водой предусмотрена. — Хитро сказал Скевос. — Хоть это и дорого. Я все ждал, когда ты начнешь умолять о чашке воды, чтобы вылить её на свою голову. А там уже можно было начинать торговаться. Но ты все терпела. Кстати, почему, Наташа?

— Но ты же сказал, что вы не моетесь… — Я осеклась.

Скевос приподнялся, заявил, уже сидя ко мне спиной:

— В этом мире никому нельзя верить на слово, Наташа. Никому, даже мне.

Жаль, что я не видела в этот момент его лица.

Глава девятая. Когда владеешь всем, и все тебе подвластно

По лестнице Скевос спускался абсолютно голый. Я — кое-как прикрывшись саронгами, подобранными с пола.

Взгляд, который Скевос бросил на меня от порога рубки, пока я затягивала узлы на ткани, был задумчивый.

Каюта у господина капитана Скевоса Калириса оказалась в полтора раза больше моей. Странная, непонятная обстановка — из всех предметов мебели знакома мне была только кровать. Все остальное — непонятные стояки в одном из углов, крупные выпуклые панели на стенах — выглядело чуждо и незнакомо.

Скевос прошел через каюту наискосок, встал возле отъехавшей в сторону двери.

— Прошу… зеленая клавиша включает воду, черная выключает. Красная — регулятор температуры. По умолчанию сначала подается вода температуры тела. Средство для очищения кожи и волос не потребуется, оно уже добавлено в воду. Только одна просьба, Наташа… не снимай с себя кристаллы. Скажем, я так хочу. Хорошо?

Я кивнула и прошла мимо него. Он остановил меня уже на пороге, поймав за руку. Коснулся черно-серебряной цепочки, свисавшей с запястья. Снял быстрым движением.

— Это тебе уже не понадобится.

Душ оказался похож на земной — крохотная кабинка, спрятанная в чем-то вроде стакана из мягкого, но прочного пластика. Я постояла под льющимися струями несколько секунд — до тех пор, пока вода вдруг не перестала литься. Голос из ниоткуда произнес:

— Норма воды для одного сеанса мытья израсходована. Желаете использовать дополнительную норму?

— Давай. — Устало сказала я.

И вскинула руки, чтобы хоть на этот раз успеть выполоскать волосы под струями.

Вместо полотенца на выходе из кабинки тело обдул поток теплого воздуха, совмещенный с рывком вдруг возросшей силы тяжести. От неожиданности я даже присела — колени, по правде говоря, подогнулись сами, словно на плечи швырнули тюк с грузом.

Но ощущение навалившегося груза ушло раньше, чем я под его тяжестью уселась на пол — а капель на коже после этого почти не осталось.

Сброшенные мной саронги исчезли, словно испарились. Какая-то из систем корабля подбирает все, что оставляют в душевой? Скевос сюда вроде бы не заходил…

Хозяин каюты к моему появлению успел бросить на кровать какую-то тряпку. Повернулся, едва я вышла, по-прежнему обнаженный…

— Одень это. Сегодня у нас знаменательный день — я спас тебя, причем это не потребовало от меня никаких затрат, кроме небольшого количества времени…

— И большого количества угроз. — Я ощутила большое желанье прикрыться хотя бы руками от его взгляда, но не стала этого делать.

Пусть смотрит, глядишь, скорей надоем. И быстрей расстанемся.

Скевос едва заметно улыбнулся.

— Слова — это не затраты, Наташа. Тем не менее твое спасение от Ворисона стоит отпраздновать. Кроме того, имеется ещё и твое официальное предложение стать моей женой. Я, в конце концов, женюсь не каждый год, даже не каждое десятилетие. Это все достойно чего-то более торжественного, чем перекус на кухне.

Он уже направился к душу, когда я спросил, стоя к нему спиной:

— Скев… ведь ты не стал бы меня спасать, если бы потребовались серьезные затраты?

Его шаги на мгновение замерли.

— Отвечу так же честно, как ты спросила, Наташа. Я не знаю. Но я рад, что мне не пришлось узнать, сколько я готов за тебя заплатить. Очень рад.

Босые ноги снова зашлепали к душу, а я со вздохом взялась за платье.

Неизвестно, откуда у Скевоса оказался женский гардеробчик, но для ужина в честь моего беззатратного спасения он выложил на кровать платье. Самое настоящее, из серо-голубой ткани, перчаткой обтянувшее тело от груди до бедер. По краю короткого подола вяло полоскались ленточки из той же ткани. Едва я натянула на себя эту одежку, как они ожили, заплескавшись вокруг ног. Вылитый эффект ветра, который все никак не проходил…

Зато теперь стало понятно, почему Скевос попросил не снимать кристаллы. Голубое к голубому. Нет, он все-таки эстет.

— Повернись. — Попросил вышедший из душа хозяин каюты, успевший надеть черный комбинезон — точно такой же, как тот, что остался в рубке.

Я крутнулась, ленточки плеснули яростной волной, заходили вокруг бедер.

— Необычно, нетипично хороша… — Протянул Скевос. — И я угадал. Это платье сшито как на тебя.