Опасный босс, или Тайно беременна

Наутро пришла медсестра, чтобы выдать нам всем градусники, а кому-то – препараты. Потом начался завтрак, ради которого нас позвали в небольшую общую столовую. Подали густую клейкую массу, неаппетитную, непонятного цвета, кусок хлеба и квадратный кусок масла, чай нужно было наливать самостоятельно. За порыв отказаться от такого «чудесного» завтрака я себя отругала, теперь я обязана питаться ради ребенка. Очень страшило обследование.

Вдруг с моим малышом что-то серьезное? Вдруг я недосмотрела? Больше думала о проблемах с Димой и маялась от своих чувств к Кириллу. Впервые задумалась о том, что Дима опасен для ребенка и может причинить ему вред. Он так запросто ударил меня.

А что, если бы ударил живот? От страха за ребенка внутри всё сжалось.

Бежать, бежать куда подальше от этих двух братьев, которые ни во что меня не ставят и используют. Угораздило же меня попасть между ними, в жернова их вражды. Пока меня и моего ребенка не перемололо, я должна бежать. Родители помогут, они поймут, да и Лида, уверена, поддержит. Без помощи и защиты я не останусь.

– Матвеева, на УЗИ, – позвала меня медсестра, заглянув в палату, где я прилегла на кровать после завтрака. Каша неприятным комком легла в желудке, но, по крайней мере, дала насыщение. Вот так вот, от шикарных ресторанов к больничной бурде, от перспективного замужества по любви к побегу в неизвестность с ребенком в животе, о котором не знает его собственный отец. Именно это происходит, когда совершаешь ошибки, упускаешь контроль из своих рук и даешь себе плыть по течению.

Поднимаюсь и плетусь в кабинет, где меня встречает высокая женщина со строгим каре и в очках и… мой босс.

Застываю в дверях, первым делом желая выскочить наружу, но потом, сглотнув ком в горле, перевожу взгляд на врача-узиста.

– Проходите за ширму, чего стоим? Задерживаете, у нас тут, вообще-то, очередь скоро будет из кучи мамочек, но отец ребенка был настолько настырным, что вынудил меня с утра пораньше вам индивидуальный прием провести.

Молча смотрю, как Кирилл вздыхает и, открыв портмоне, выкладывает на стол врача купюру. Та невозмутимо берет ее и прячет в стол, наблюдая, как я неловко стелю одноразовую пеленку на коричневую кушетку. Боже, какой стыд. Что происходит? Что здесь делает мой босс? Откуда узнал о том, что я в больнице?

Я в стареньком непрезентабельном халате, дурацких полосатых носках, без макияжа и с унылым хвостиком, а он, как всегда, шикарен и хладнокровен. Единственное, что портит идеальный образ дельца, это синие бахилы, натянутые на ботинки. Представляю, каких трудов стоило регистратуре заставить этого властного бизнесмена натянуть на обувь целлофан.

– Так, живот оголяем, – командует меж тем строгая врач, которой нет дела до меня и до моих проблем, я для нее просто галочка в документе, одна из многих тысяч пациенток, которые проходят через нее потоком. Она с интересом посматривает на нас с Кириллом, наверняка не понимая, почему мы даже не разговариваем.

Он вместе с ней прошел за ширму и уселся на стул, сложив руки на груди. На лице непроницаемая маска, от него веет холодом, атмосфера нагнетается предгрозовая.

Речь мне сейчас неподвластна, я ложусь, задираю халат и от стыда прикрываю глаза. Запоздало приходит мысль, что нужно было выгнать его из кабинета, но уже поздно, на живот мне плюхается холодный противный гель, и вскоре врач начинает водить по коже датчиком, вглядываясь в экран, который транслирует изображение и для меня на противоположной стенке. Ничего не понимаю в черно-белых разводах, а узист не спешит мне пояснять, но Кирилл требовательным тоном спрашивает:

– С ребенком всё в порядке?

– Сердцебиение в норме, плодное яйцо целостное, ничего отклоняющегося от нормы я не вижу… – замирает на полуслове и водит сильнее на каком-то месте.

У меня земля уходит из-под ног, как же страшно, когда врач так хмурится, еще что-то отмечает крестиком на экране, потом расширяет и рассматривает пристальнее, уделяя особенное внимание какому-то участку. Неужели что-то серьезное?

С облегчением выдыхаю, когда она убирает датчик от живота и подает мне пеленку, чтобы вытереть гель.

– Что скажете, доктор? – напряженно интересуется Архипов.

– Я всё напишу в заключении.

Снова многозначительный взгляд на нее, но на этот раз они обходятся без взятки.

С тяжелым вздохом ворчливая врач сдается:

– Да всё в порядке, не вижу смысла в госпитализации, типичная беременность. Можете забирать вашу супругу. Одевайтесь, Матвеева, сейчас всё заполню и вам отдам. Выписками занимается главный врач отделения, сегодня уже не выпишут, только завтра.

Архипов даже не собирается это комментировать. По его виду понятно, что плевать он хотел на правила больницы. Пришел, увидел, победил. Вся красная спускаю ноги вниз, мечтая юркнуть мимо него и скрыться в палате, но не тут-то было.