Опасный босс, или Тайно беременна

Своя рубашка ближе к телу, я понимаю, каждый заботится только о себе, злиться я на нее не могу, но руки сами собой сжимаются в кулаки. Все мысли устремляются к Виктории.

В больнице. Что с ней случилось? Это явно произошло после того, как мы поругались. Внутри что-то екает. Это же мой ребенок. И с ним или с его матерью что-то происходит. Я должен сейчас отбросить всё ненужное и отправиться к ней.

Ехал, превышая скорость, добрался до больницы, всеми правдами и неправдами выяснил, где лежит Виктория, пришлось потребовать по телефону информации от ее подруги Лидии, которая разговаривала со мной очень недобро, как будто знала обо всем, что происходит между мной с Викой, и обвиняла исключительно меня. Наверняка знала и, конечно же, принимала сторону близкого человека.

Обшарпанная больница показалась не тем местом, где должна лежать Вика. Стоило мне туда войти, как я вознамерился перевести ее в другую, более комфортабельную клинику, но сначала нужно было выяснить, можно ли ее в принципе перевозить.

Для этого поговорил с врачом отделения, а также заплатил денег, чтобы недовольная узистка сделала УЗИ, и, когда она меня успокоила, я снова не смог сдержаться и наговорил Вике гадостей. Я просто слетал с катушек, когда видел ее. Невинность в каждом взгляде, жесте. А на самом деле продуманная, насквозь фальшивая интриганка.

Ни одна женщина не вызывала во мне так много противоречивых эмоций. Только Вика. С ней нужно было разобраться. Это всё, что я знал, но пришлось отложить на время все свои вопросы, потому что она свалилась в обморок. Подхватываю ее и скорее несу обратно в кабинет УЗИ, вечно недовольная женщина не успевает даже рот открыть, как Вика уже приходит в себя и резко садится на кушетке.

Бледная, такая слабая, кажется, она даже похудела с того времени, как мы познакомились, вместо того чтобы поправиться из-за беременности. Накрывает волнением за нее, не поддающимся никакому контролю, хочется ее защитить даже от самого себя, от собственных проявлений злости, агрессии и подозрений. Не хочу быть, как Дима, и уже даже жалею о своих поступках.

Надо мягче с ней, спокойно обсудить ситуацию, но здесь оставить ее не могу, я способен дать ей более надлежащий уход, комфортабельную палату, дорогих врачей, весь нужный медицинский персонал. Пусть обследует ее от и до и скажут, почему она постоянно бахается в обморок.

Даже начинаю уже мысленно искать ей оправдания. Не хотела быть бедной, хотела выбраться из этой нищеты, но сама не могла ничего добиться, решила использовать доступные ей ресурсы. Пусть так. Как бы ни было, ребенок ни в чем не виноват, и Вика кажется не такой плохой матерью, а если подтвердит своим поведением обратное, есть способы оградить от нее ребенка.

Сын или дочь. Мой ребенок. Я всё еще не могу поверить, потираю грудь от волнения, сердце щемит. Вика смотрит на меня со страхом в глазах, как будто удивляется, что я всё еще здесь нахожусь. Да, милая, я теперь никуда не исчезну, пока не разберусь с тобой до самого конца.

Виктория

Сопротивлялась я довольно-таки вяло. Не было сил. Кирилл требовал беспрекословного подчинения, и никто в городской больнице не смог сказать ему и слова против. Мы забрали документы и направились в больницу, что он выбрал для меня. Она кардинально отличалась от той, которую могла себе позволить я. Элитная клиника для тех слоев населения, кто платит за услуги только золотой безлимитной картой.

Спустя несколько часов, после нового УЗИ, обследования и кучи анализов, я лежала на удобной постели в светлой палате с иглой от капельницы в руке и под бдительным взором отца моего ребенка. На его лице было написано удовлетворение. А я всё ждала, когда же он наконец уедет.

– Я тебе мешаю? – спрашивает с саркастической усмешкой.

– Не поняла, – хмурюсь и перевожу на него недоуменный взгляд.

– По тебе заметно, что мечтаешь от меня избавиться.

– Ты научился читать мысли? – подкалываю его без злого умысла, просто слишком утомилась, чтобы вообще подбирать слова. Что пришло в голову, то и выпалила.

Кирилл сурово сжимает губы, темнеющим взглядом смотрит на меня.

– Что, не очень-то я похожа на женщину, которая спит и видит, как занять место рядом с тобой? – а вот тут меня уже несет. Я не собираюсь терпеть его оскорбления. Нет, я не оправдываюсь. Не намерена. Если он считает меня, как он высказался, прошаренной бабенкой, способной забеременеть специально, то вряд ли я смогу его переубедить. Но и держаться вежливо больше не вижу смысла.

– Вика, давай мы обсудим это завтра. Сейчас ты поспишь, отдохнешь.

– Не надо меня уговаривать, – вздыхаю, прикрывая глаза, – я не хочу затягивать наше общение.

– Не могу тебя порадовать. Если ребенок мой, то наше общение затянется навсегда.

– Звучит слишком нереально, не находишь?

– Что нереального? Я буду воспитывать своего ребенка, принимать участие в его жизни.