Опасный Геныч

– К чему это? – я неприязненно покосился на отца и подумал о своей милой и улыбчивой маме. Всегда ухоженная, весёлая, умная…

Так чего ж тебе ещё надо, собака?!

– Ген, я, конечно, всё понимаю… Она тебе мать, и ты просто можешь не замечать того, что вижу я…

А я отчаянно не желаю знать, что такого он видит, но уже не могу смолчать:

– Это чего же? – мой вопрос выходит с угрожающим утробным рычанием, но отец будто и не замечает моей реакции и произносит с кислой рожей:

– Галка – давно уже не игристый свежий напиток… Понимаешь, она как старая простокваша… какое уж тут желание?.. Одно, бл@дь, расстрой…

А дальше я и сам не понял, как это вышло и что послужило катализатором, – его слова или брезгливое выражение на откормленной роже… Будто катапульта сработала – и отцовская челюсть с тошнотворным хрустом насадилась на мой кулак. Рёв подбитого животного прокатился по больнице, и тот, кто меня породил, бессильно осел к моим ногам. Скорая помощь, похоже, дежурила прямо за дверью.

Глава 12

Муторно как-то на душе… И вроде ты жизнерадостный человек… а жизнь отчего-то ни хрена тебя не радует. Прав отец – идиот я, вот и маму расстроил. А куда ей одной столько стрессов?

В телефоне тренькнуло сообщение и, бросив беглый взгляд на экран, я выругался про себя – всё никак не угомонится, вафля рыжая. И мне бы сейчас прислушаться к голосу разума – удалить, не заглядывая… Но я, как мазохист, открываю сообщение и начинаю читать…

Сердце споткнулось и остановилось… и буквы поплыли перед глазами… а руки уже складывают мобильник пополам. Кома – это счастливое неведение…

Стас: «Какого ты молчишь? Что с тачкой? Зажал твой Гном? Ты че там – трахаешься?»

Анжелика: «Можешь меня поздравить, котик!»

Стас: «С очередным ё*арем?»

Анжелика: «Дурак! Тачка – та-да-ам! – моя!»

Стас: «Гонишь!?»

Анжелика: «Слово Геныча! Думаешь, соскочит?»

Стас: «Не, если пообещал – уже не соскочит! Что, дала ему, сучка?»

Анжелика: «Ахаха)) Не-а! У него член завял! Ой, не могу)) Ты бы видел его рожу!»

Стас: «Не повезло нашему Генычу)) Не ссы, приедешь – я тебя утешу) Обновим тачку!»

Анжелика: «С меня обещанный десерт)»

Стас: «Это, скорее, с меня десерт) Поторопись, пока твой Гном тебя не угостил!»

Анжелика: «Ах, как он хотел! А не судьба) Прикинь, этот урод даже стихи мне посвятил – ахаха))»

Стас: «М-м-м… Ну, это любовь! Не жалко тебе парня?»

Анжелика: «О, да! Уродливый Гномик с висяком – очень жалкое зрелище) Но за тачку ему спасибо! Встречай!»

* * *

Да-а… спасибо этому Гному, погнали к другому! Так и не догнала ты, Анжелка, свой десерт…

И уже ничего не отмотать обратно… Не изменить… И забыть – никак!

Мой телефон – унылая горстка металлолома… а толку?!. Когда каждое слово впечаталось в память… не вытравить.

Жалкий урод… с висяком… Урод! Урод!..

И вдруг… шандарах по мозгам – подстава! Ну конечно же – сраный фейк! Это как озарение… как спасение! Какой же я тупой и доверчивый мудак! Вдыхаю воздух судорожно, жадно… и понимаю, что почти и не дышал. И смеюсь от облегчения и собственной глупости. Обязательно спрошу с рыжей стервы! Как же легко меня взять на понт и вытряхнуть из равновесия. Даже слёзы от смеха выступили… или это раньше, когда я ещё не понял, что меня развели. Слабак и размазня! Расквасился, хер тоскливый!

Хер… тоскливый… Член завял… Стихи посвятил… Ах, как он хотел!.. Урод жалкий… Спасибо за тачку…

Нет… это не фейк! Всё это Анжелика могла бы унести с собой в могилу, если бы… Если бы не отправила раньше, чем её догнала старуха с косой. Когда только?..

А-а-а… ну, конечно! Диалог случился, пока один жалкий урод полоскал свою рожу на пыльном ветру. Ну что – проветрился, вислох*й? Получай теперь!

Меня будто выпотрошили, истоптали всё нутро, с дерьмом смешали… и впихнули обратно – абы как. Это больно… тесно и очень тошно… Так, наверное, начинается заражение…

Сквозь мутную пелену, застилающую глаза, я таращусь на свои перебитые ноги – действительно жалкое зрелище. Как в том анекдоте – мало того, что хер не стоит, а теперь ещё и без ног. Луплю по своей мокрой от слёз роже и меня накрывает истерический смех. А к горлу подкатывает тошнота. Подхватываю костыли, но один выскальзывает из дрожащей ладони. Наклоняюсь, чтобы поднять… и выплёскиваю наружу свои внутренности.

Что за урод?

– Геныч! А-а, бл*дь! – голос Макса прямо над моей головой.

Глюки? Нет – он настойчиво тянет меня за плечи, матерится, пытаясь разогнуть.

– Уйди, Малыш… Не сейчас! Уйди на хер! – дёргаю плечами и утыкаюсь головой в колени, не позволяя видеть меня таким.

Мне очень тошно, мерзко и невыносимо стыдно от собственной беспомощности.