Опасный искуситель

Потом Себастьян отправился в Белхам, сказав Джудит, что после его возвращения они назначат день свадьбы. И внезапно помолвка, которую все считали само собой разумеющейся, стала реальностью. Сестры Ричарда заговорили о свадьбе, Джудит постоянно бывала у них, знакомясь с привычками дома, в котором она скоро станет хозяйкой.

Почему-то она всегда оказывалась там, где Ричард. И он стал ждать ее появления за столом, скучал, когда она не заезжала к ним вечером, замечал, во что она одета, как улыбается.

Худшее случилось несколько дней назад, когда она застала его утром в сотый раз разбирающим счета. После бессонной ночи глаза у него покраснели, руки тряслись. Она забрала у него счета и, присев в кресло, стала их изучать, а ему велела идти спать.

Удивительно, но он послушался. Она разбудила его в тот самый момент, когда он видел ее во сне, разбудила, ласково положив ему руку на плечо. Он открыл глаза, и первое, что он увидел, было ее улыбающееся лицо. И тут он неожиданно для себя поцеловал ее.

К его изумлению, она не отпрянула в ужасе, не дала ему пощечину. И, когда он наклонил ее голову, чтобы поцеловать снова, она позволила ему сделать это.

После чего она ушла, не сказав ни слова. С тех пор он стал искать встреч с ней и заметил, что, когда он находился с ней в одной комнате, она смотрела на него с милой застенчивой улыбкой.

Он вздохнул, сжал подлокотник кресла. Но почему именно Джудит? Джудит Беспорочная, которая уже никогда не будет для него лишь невестой брата… Женщины давно не волновали его. Ему удавалось смотреть на каждую встречавшуюся на его пути без всякого сердечного волнения.

Но Джудит застала его врасплох. Возможно потому, что она выросла на его глазах, и он никогда не думал о ней как о существе противоположного пола. Но она и не была похожа на других женщин. И еще – она совсем не интересовалась музыкой, так что он мог не бояться, что внимание с его стороны – лишь уловка, необходимая, чтобы получить его поддержку в мире музыки.

И она не отводила взгляд, когда он входил на костылях в комнату, не называла его за глаза «бедняжка хроменький Ричард». Ему доводилось слышать, как такое говорили светские дамы, когда думали, что он их не слышит, говорили таким театральным шепотом, который вполне мог сойти за крик. Он всю жизнь прятался в скорлупу одиночества, сестры были его единственным женским обществом, а на всех остальных он старался не обращать внимания.

До тех пор, пока Джудит… Она была единственной женщиной, с которой он чувствовал себя в безопасности, единственной, которой он мог доверять.

И единственной, к которой не имел права испытывать нежных чувств. Она принадлежит Себастьяну! И через несколько часов Себастьян приедет и заявит свои права на нее.

Стук в дверь отвлек его от мрачных мыслей.

– Войдите! – рявкнул он.

Когда в комнату вошла та самая, мысли о которой преследовали его все утро, он взглянул на нее и готов был возненавидеть – возненавидеть за то, что она весела и очаровательна, и за то, что он обращает на это внимание.

– Ты сегодня не в духе? – спросила она со своей обычной милой улыбкой и подошла к его креслу. – Кажется, ты сказал Белинде, что хочешь меня видеть.

Он послал сестру за Джудит сразу, как получил записку от Себастьяна, но теперь понял, что не готов сообщить ей новость.

– Может быть, ты присядешь? – сказал он, стараясь изо всех сил говорить любезно.

Она пожала плечами и опустилась в кресло у камина, сложив руки на коленях и ожидая, когда он заговорит. Это была та самая Джудит, вместе с которой он вырос, но она была далека от него и недоступна как редкий тропический цветок.

– Полагаю… – начал было он и внезапно умолк. Голос его ему самому казался неестественным, и он постарался хоть немного его изменить. – Полагаю, ты с нетерпением ожидаешь возвращения Себастьяна.

– Естественно.

Он бросил на нее пристальный взгляд. Но она ответила ему спокойной улыбкой.

– Полагаю, что ты ждешь не дождешься, когда станешь наконец герцогиней, – добавил он язвительно. Ричард не сводил с нее глаз, пытаясь понять, что чувствует она на самом деле.

Она покраснела и отвела глаза в сторону, но ответила, гордо подняв голову:

– Герцогиней? О да, это будет великолепно!

Но не ирония ли слышалась в ее голосе? Джудит обычно не иронизировала, но сейчас Ричард готов был поклясться, что говорила она не без сарказма. А может, он просто слышит в ее голосе то, что хочет услышать?

Хватит ходить вокруг да около. Надо действовать смелее.

– Ты любишь моего брата, Джудит?

Она изумленно распахнула свои небесно-голубые глаза. И все же ответила:

– Разумеется нет, и тебе это прекрасно известно. И он меня не любит. Это договор между семьями, на котором настоял мой отец. Среди людей нашего круга браки по расчету не редкость.

Она объясняла ему все это, будто он сам ничего не знал. Но что-то в ее голосе заставило его про-должать.

– Что же, ты не хочешь выйти замуж по любви?

– Мои желания в расчет не принимаются.

Теперь он слышал в ее словах скрытую боль и что-то еще – возможно, молчаливый протест.

Он стукнул кулаком по подлокотнику.