Опасный канун

Фрёкен Снорк спрятала голову за плечом Муми-тролля. Никто не произнёс ни слова. Так чудовищна была мысль: вот почти добрались до дома и схвачены полицией.

Знакомый Хемуль подошёл к ним и остановился перед Снусмумриком.

— Ну что-о? — сказал он.

Никто не отвечал.

— Ну что-о? — повторил Хемуль.

Тут маленькая Хемульша со всей стремительностью на какую была способна, выступила вперед навстречу своему двоюродному брату, сделала книксен и протянула ему тетрадь в чёрном коленкоровом переплёте.

— Снусмумрик раскаивается и просит прощения, робко сказала она.

— Это я, — начал было Снусмумрик.

Большущий Хемуль взглядом заставил его замолчать, открыл тетрадь в коленкоровом переплёте и начал считать. Он считал долго. Пока он считал, вода опустилась до самых ступеней. Наконец он сказал:

— Всё верно. Здесь пять тысяч раз написано «Запрещается».

— Но… — начал было Снусмумрик.

— Будьте любезны, ничего не говорите, — попросила его маленькая Хемульша. — Мне было приятно, правда-правда мне было приятно.

— Но объявления! — сказал ее двоюродный брат.

— А может, достаточно будет, если он поставит несколько объявлений вокруг моего огорода? — спросила Муми-мама. — Скажем: «Просим всякую мелюзгу оставить нам немного салата»?

— Что ж… можно и так… это ничуть не хуже, — растерянно произнёс Хемуль. — В таком случае я обязан вас отпустить. Но чтоб больше этого не было.

— Да, — послушно ответили они.

— А тебе, наверное, придётся вернуться домой, — продолжал Хемуль, сурово глядя на свою двоюродную сестрёнку.

— Да, если ты не сердишься на меня, — ответила она. Затем повернулась к Муми-семье и сказала: — Ужасное спасибо за заказ на вязанье. Вы получите тапочки, как только они будут готовы. По какому адресу их послать?

— Достаточно указать: «Муми-дол», — сказал Муми-папа.

Последний кусочек пути они бежали бегом. Прямо по пригорку, между кустов сирени, к лестнице. Здесь Муми-семья остановилась и стояла безмолвно, надолго растянув вздох облегчения и уверенности в себе и испытывая, как это — снова быть дома. Всё было как прежде.

Красивые перила веранды, над которыми работали лобзиком, не развалились. Подсолнух уцелел. Бочка для дождевой воды уцелела. А гамак был до того промыт речной волной, что наконец-то приобрёл приятный цвет. Одна-единственная лужа всё ещё отражала небо и представляла собой прекрасное место для купания крошки Ми.

Всё было так, как будто ничего не случилось и никакая опасность не грозила ниоткуда.

Однако садовые дорожки были сплошь усыпаны ракушками, а крыльцо окружено венцом из красных водорослей.

Муми-мама возвела глаза на окно гостиной.

— Дорогая моя, погоди входить туда, — сказал Муми-папа. — А если всё же войдёшь, то закрой глаза. Я сделаю новую мебель для гостиной, такую, чтобы она как можно больше походила на старую. С кисточками, с красным бархатом, со всем, со всем.

— Я не стану закрывать глаза, — бодрясь, отвечала Муми-мама. — Единственное, чего мне будет не хватать, это настоящей вращающейся сцены. А ещё я почти уверена, что в этот раз мы сможем купить набивной бархат!

Вечером Муми-тролль сошёл вниз к палатке Снусмумрика пожелать ему спокойной ночи.

Снусмумрик сидел на берегу речки и курил.

— Теперь тебе всего хватает? — спросил Муми-тролль.

Снусмумрик кивнул:

— Всего.

Муми-тролль потянул носом воздух.

— Ты начал курить новый сорт табака? — спросил он. — Отдает малиной. Это хороший сорт?

— Нет, — ответил Снусмумрик. — Я курю его только по воскресеньям.

— И верно! — удивлённо сказал Муми-тролль. — Ведь сегодня воскресенье. Ну ладно, пока, я пошёл на боковую!

— Пока, пока! — сказал Снусмумрик.

Муми-тролль прошёл дальше к коричневому горшку за деревом, к которому был привязан гамак, и поглядел в воду. Да, драгоценности были на месте.

Он стал шарить в траве, что-то отыскивая. Потребовалось некоторое время, чтобы найти кораблик из коры. Кораблик запутался бакштагом в листве, но был цел и невредим. Даже крышка маленького люка была на своём месте над трюмом.

Муми-тролль пошёл обратно через сад к дому. Вечер был прохладный и мягкий, мокрые цветы благоухали как никогда.

Его мама сидела на крылечке и ждала.

С довольным видом она держала что-то в лапах.

— Ну-ка отгадай, что это такое? — спросила она.

— Ялик! — сказал Муми-тролль и засмеялся.

Не оттого, что подумал о чём-то особенно весёлом, а оттого, что был ужасно счастлив.