Опасный лаборант

Казаков в футболке с зелёным Ктулху, держащим за хвостик бактерию, и надписью под ними: «LUCA, я твой отец!» проходил инструктаж по обращению с оружием.

– Возле ствола слева традиционно у «хеклер-кохов» затвор. Отводите назад и отпускаете – заряжаете. Отводите назад и вверх – ставите на предохранитель. Патроны подаются из этой прозрачной трубы, как в старом автомате «Бизон». Калибр четыре с половиной миллиметра. Пуля утоплена в пластифицированный пороховой заряд, окрашенный в сигнальный цвет «малиновый неон». Безгильзовые патроны кажутся маленькими, но они мощные. На глубине это актуально. Там, где девятимиллиметровая пуля с закруглённым концом быстро потеряет скорость из-за встречного сопротивления воды, тонкая коническая пулька пролетит и сохранит убойную силу. Патроны красные, гражданские, с уменьшенной навеской. Главное, чтобы по европейским правилам, гражданский боеприпас не пробивал полицейский бронежилет, но пришельцам больше и не требуется. Они хлипче. Вот здесь флажок переключения режима огня. Вверх – на предохранитель, вниз посередине – отсечка на три выстрела, самое нижнее положение – автоматический огонь. Сделано по-дурацки, но считается, что МП-11 оружие крутых профессионалов, которые не потеряются в бою и не высадят весь магазин в одну очередь, с перепугу утопив переключатель на самый низ. У них так. У нас традиционно установка переводчика огня в нижнее положение предполагает стрельбу одиночными. С другой стороны, Виктор Николаевич, если вы втопите флажок до упора и всадите в монстра длинную очередь – вам только на пользу. В магазине семьдесят патронов. Не думаю, что удастся потратить их за раз.

– А вы как будете стрелять?

– Постараюсь не стрелять.

– Что-то я начинаю вас бояться, Денис, – признался старший научный сотрудник.

– Пусть пришельцы боятся, а вам меня бояться не надо.

Взгляд лаборанта сделался совершенно отмороженным. То ли привык смотреть вдаль, то ли отрешился от всего земного. Казаков даже не осмелился предположить, о чём он думает. А думал Муромцев о полицейском участке Синиша, капитане Алмейде и переводчике Полуэктове.

Глава 17

«Морская лисица» скользнула в район лова, пользуясь попутным ветром, и встала на якоре в миле от торчащих из моря каменных пальцев. «Секстан, компас и электронный хронометр приведёт в нужную точку Мирового Океана, не надо и GPS, если есть голова на плечах и таблицы „Морского навигационного ежегодника“, – хвастливо сказал Жозе да Силва за завтраком. – Раньше помогали карты, но после того, как пришельцы изменили рельеф дна и нарушили течения, от новых спутниковых карт пользы мало, а от старых больше вреда – сбивают с толку».

Муромцев наблюдал, как он виртуозно справляется без спутниковой навигации: замеряет лазерным дальномером расстояние до скалы, разворачивает яхту правым бортом к ветру, опускает паруса, бросает якорь и травит канат, позволяя ветру отогнать «Морскую лисицу» на несколько саженей. Паскаль кинул лот и не достал дна. Порядок!

Яхта встала над Разломом Дьявола.

Муромцев спустился, имея при себе мощный фонарь, вместительную браконьерскую питомзу – сеть для сбора добычи и МП-11 на случай появления хищников. Опытным путём дайверы установили, чего боятся или по каким-то иным причинам стараются избегать пришельцы. Чувствительные к химическим веществам, наутилусы и амфибии на дух не переносили стирального порошка даже в мельчайшей его концентрации. Из того, что было под рукой и стоило дёшево, «Миф» был самым действенным средством, хотя и не самым эффективным. Купленные дорогой ценой знания составляли набор уважающего себя навигатора, который брался отвести ныряльщиков к месту лова и доставить обратно целыми и с добычей. Кака вскрыл большую коробку и высыпал первый двухкилограммовый пакет.

Промер глубины дал двадцать семь метров. Муромцев стоял на скальном карнизе шириной метров пять. Слева была стена, заросшая актиниями и кораллами, справа чернела бездна. Видимость была порядка трёх метров. В воде плавала мелкая взвесь. Пространство было наполнено существами, питающимися отбросами, слабое течение «продувало» стену, принося им всё новую еду. Окрестности процветали на густой подкормке и жадно шевелились.

Водолаз провёл лучом фонаря по стене вниз. Под ногами и впереди, насколько хватало видимости, дно было усеяно причудливым бентосом. Фиолетовые с бледно-розовыми краями апатриды колыхали в воде невесомой каймой. На краю бездны сбились в стаю поближе к струе корма пышнотелые лесбосы. Кокетливо жались друг к другу голубые девианты. Двигались иглы вездесущих морских ежей. Крабы сновали между ними, закусывая чем придётся, любопытные и деловитые, всегда готовые к обороне. Извиваясь вверх-вниз, ползали похожие на земных голотурий инопланетные черви, всегда готовые к размножению. Не было здесь только морских звёзд – этих вредителей наутилусы методично уничтожали, как собирает с грядок и сжигает слизней усердный огородник. Пришельцы были толерантны только к своим хищникам.