Опасный любовник

                – В общем, так, – решила я наковать железа пока горячо. – Ныть прекращай! Вставай на тренажёры и выпиши тренера. Позвони мне, как всё пройдёт.

              Это называется шокотерапия. Пожалуй, в следующим году я буду поступать на медицинский факультет и пойду в психотерапевты. Раз я попала в мир уродливых маньяков, нужно уметь в них разбираться.

              Покидая холл, я повернулась к Малышеву и грозно крикнула:

              – Я жду звонка!

               Кирилл, сложив руки между колен, провожал меня удивлённым взглядом.

              В клинике было спокойно и мирно. В одном из залов занимались ушу под музыку для медитации. Шарпали ногами пациенты в брендовых спортивных костюмах.

               Ну и местечко! Неудивительно, что Кир загибался.

              Машу я встретила на выходе. Она, сунув ноготь между зубов, держала трубку телефона у уха.

               – Пап, как скажешь, так и будет. Прости меня.

              Понятно. Такое лицо бывает у Маши, только когда Алексей её отчитывает.

               Она отключила звонок и нервно выпила водички из бутылки.

           – Что опять? – устало, спросила я.

            – Уехали без охранника, – фыркнула сводная сестра. – У отца истерика, что мы все умрём.

            – И что теперь делать? – недовольно покривилась.

             – Не знаю. Охранник должен подъехать. Дашка звонила, ждёт нас через час.

             – Так позвони охраннику, пусть вылавливает нас по дороге.

             – Пошли.

               Мы вышли в морозное утро и направились к машине. Позвонили охраннику и поехали по направлению к городу.

             – Как твой нарик? – тихо поинтересовалась Маша, когда мы неслись по дороге.

               Она не привыкла замолкать. Мы так душевно поговорили. Видно, что душа её раскрылась и требовала продолжения откровений.

              – А если я соскочу? И, допустим, стану встречаться с другим? – рассуждала я.

            Дело было в том, что я ни под каким соусом с Кириллом Малышевым связываться не хотела. Уж лучше с геем Антошей и его другом Эриком, там надёжно, и свободы будет полно.

          – Ты у нас Котёнок, тебе всё можно, – ядовито ответила Маша.

         Как я быстро с «папиной любовницы» на «котёнка» перепрыгнула.

             Я уже открыла рот, чтобы съязвить, но в этот момент нас обогнал чёрный внедорожник. Он проехал в непосредственной близости, сорвав с двери водителя зеркало заднего вида.

              Маша вдарила по тормозам, а громадная  машина выехала вперёд и чуть ли не насильно заставила нас остановиться. Маша хотела вырулить в Сторону, но сзади был ещё один джип, который нас поцеловал в багажник.

            Мерседес тряхнуло, и мы полностью остановились.

              Можно было посчитать по секундам, как быстро всё произошло. Моя дверь открылась. Мой ремень безопасности отстегнули. Я закричала, когда сумка была содрана с плеча и кинута визжащей Маше в лицо.

             Сильные руки.

             Укрытые лица мужчин.

             Запах сигарет и кожаной одежды.

           Я брыкалась, стала биться в чужих руках. Мир кувыркался перед глазами. На голову накинули мешок, и я замерла, позволяя делать с собой всё, что им вздумается.

                Меня кинули, потом усадили. Салон машины был с твёрдыми сидениями.

                Связали между собой запястья, острой верёвкой или жгутом. Я дёрнулась и почувствовала боль в боку. Крикнула, но голос пропал в шуме мотора и громкой музыки.

                – Что вам надо?! – закричала я в мешок.

                – Сиди тихо, а то личико подправим, – спокойно ответил мужской голос.

****

              Я по определению не золотая девочка. Я дралась в школе, хотя и была отличницей. Так получилось, что у нас в классе  было две группировки и нужно было прибиваться к одной из враждующих сторон, потому что не было нейтральной территории. И парни и девчонки делились.

               А парней было больше, поэтому враждовали в основном они, а девочкам выбора не дали. У нас все были с характерами, все выкобенивались и считали себя невпупенными красотками и крытыми бабцами.

              Такой школы жизни не проходила ни одна из моих новых знакомых.

              В драках по голове меня не били. А это значило, что есть чем соображать.

              Вспомнить, как себя вести в стрессовой ситуации получилось не сразу.

              Я вначале замерла, стала глубоко дышать. Мешок на голове был из натуральной ткани, поэтому было вполне возможно отдышаться. Потом стала считать.

             Досчитала до пяти сотен. Смогла отвлечься, потому что играла такая похабная музыка, сил моих не было. Хотелось закричать: «Выключи нафиг!»

            Именно музыка привела мысли в порядок.

            Меня похитили.

            Именно меня, а не Машу. Можно было допустить, что её везли во второй машине. Тогда я просто обязана взять себя в руки. И пусть Маша старше, я по всем параметрам, в экстремальной ситуации была сильнее. Бойкая, активная и даже воинственная.

             Последнее нужно было перевести в хитрость. Не получалось, хотелось опять подраться и сбежать. Но разум твердил, что в машине четыре здоровых мужика, и мне никак не справиться.

         Везли далеко, было время подумать.

           Что нужно?

          Определить местность.

            Я стала заваливаться на рядом сидящих мужчин. Закашляла и начала хрипеть.

           – Сними мешок, – велел спокойный голос.

            Мешок сняли. Я стала наиграно хватать воздух ртом. Потом забилась между широкими плечами и опять замерла.

               Лес, дорога.

               Вот и определяй местность, как хочешь.

            Никаких знаков. Даже определение километров. Началось бездорожье. Мы въезжали в населённый пункт, но указателей не было, что навело на мысль: "Мы не с центральной дороги заезжаем, а окольными путями".