Опасный любовник

            Возвращение домой, как в тумане. Толком ничего не смогла вспомнить. Только доброе лицо Василия Львовича, нашего семейного врача. Он жил неподалёку, поэтому приехал сразу, как только Каспер привёз меня к отцу. Доктор вколол мне успокоительное – самое распространённое лекарство в нашем элитном посёлке. Здесь все борются с истериками и депрессиями.

           Потом меня осматривала женщина врач, которую вызвали.

          А я думала не о себе. Мне было жалко Машу. Она ни в чём не виновата. И поехал бы с нами охранник. Он бы не справился с таким количеством похитителей.

          Я об этом сказала или подумала?

           Сказала. Ничего с Машкой не случилось. Папа не выгнал из дома.

          Маша появилась в комнате вместе с Дашей.

          Подсели к моей кровати и стали говорить наперебой.

          Маша плохо выглядела. Испугалась за меня. А может за себя. Алексей – человек жёсткий, мог вкатить наказание. Не физическое. Угрозы, давление. Она же такая слабая. Вот уверена, что в её гороскопе на вчерашний день было написано: «Будьте осторожны на дорогах». И теперь она ещё больше засядет на гадалок и мошенников.

          Я протянула руку и коснулась её утомлённого лица.

           – Я тебя люблю, Маша, – прошептала я.

            Ей нужны такие слова. Она их не слышала, лет двадцать точно.

         Даша замерла от такой картины, она держала в руках колонку, хотела музыку включить, но передумала. Смотрела на нас своими большими серо-голубыми глазами и чуть не плакала.

        – Всё будет хорошо, – Машка же заплакала. – Гости будут на Новый год. Мы с Дашей решили станцевать. Будешь третьим зайцем?

        Я измученно улыбнулась.

           – Конечно.

          – Вот и отлично, – выдохнула Даша и села на край моей кровати, показывая на планшете незамысловатый танце зайцев. Только танцевали маленькие дети. А мы должны были внести свои коррективы, исполнить перед гостями в Новогоднюю ночь.

         Зайцы вдруг исчезли.

        Над моей кроватью навис начальник папиной охраны. То, что он был в классическом костюме, его угрожающей монументальности не уменьшало. Ещё и  лицо изуродованное  двумя шрамами.

           Чуть не довёл меня до очередной истерики одним своим видом.  Мало того, что на лицо страшный ещё и размером - два на два. Так что, Маша с Дашей, как котята от здорового пса,  в стороны кинулись от горы у кровати.

            С начальником охраны пришли две женщины. Одна медсестра, приставленная ко мне. Тут же вытащила прибор для измерения давления, и стала меня осматривать.

          Вторая женщина представилась Леной. Хотя какая она Лена, когда ей было за пятьдесят. Лена – психолог. Наверно внукам своим приказывает не называть её бабушкой. Не знаю, как можно называть незнакомого человека намного старше тебя,  по имени. Хотелось ей сказать, что у неё брови разного оттенка, но промолчала. С ужасом глядела на дядьку, который медленно опускался, на предложенный Машей, стул.

         Я к спинке кровати подтянулась, натянув одело по глаза.

          – Не бойся, Ульяна, – мягко и напевно говорила Лена. – Виктор Денисович задаст пару вопросов и всё. Надо отвечать чётко.

        Он не спрашивал, как всё случилось. Маша подробно и красочно всё рассказала.

          С меня требовались подробности дальнейшего развития событий. Что было после, как мне на голову надели мешок. 

           Моё возвращение в кошмар началось.

           Я пока не знала, как это лечится. Каждый раз возвращаешься туда – где страшно и больно. Анализируешь, вспоминаешь, заново проживаешь. И каждый раз легче. Потом всё превратится в дурной сон и прокрученный фильм ужасов.

       Наверно поэтому я старалась не упустить подробности. Ведь могло быть хуже. В каждом слове моего рассказа - это тянулось алой чертой. Меня не избивали. Шлепок по лицу и передвижение за волосы, не самое страшное, что могло со мной произойти. Никто не насиловал, не прессовал.

          Маша с Дашей схватившись за руки смотрели на меня во все глаза. Это могло произойти с ними.

         Виктор Денисович прищурился, и съехались к переносице его тёмные брови с сединой.

           – Кто тебя изнасиловал? – громыхнул его вопрос.

             Я, округлив глаза, стала искать помощи у сестёр, но они сами были удивлены. Пришлось отрицательно покачать головой.

           – Василий Львович осматривал тебя…

          О, блин! Я даже и не помню. А этот Василий Львович в любую дырку залезет, чтобы деньги отработать.

          – … следы дефлорации и запах спиртного.

         – Маша! –  дрожащими губами  выкрикнула я.

         – Всё, хватит! – я не узнавала её голос.

     Мне казалось, она только истерично орать может или подлизываться. А здесь прямо Алексей Владиславович Фролов появился.

         Маша обняла меня, закрыв спиной от пронзительного взгляда начальника охраны. Даша выпроводила Лену, которая сообщила, что нам нужно будет поработать.

        – Каспер. Да? – шепнула мне в ухо Машка. – Если я догадалась, то отец уж тем более знает.

      – Маш, – заныла я. – Я сама…

        – Никогда так не думай, – змеёй шипела сестра. – Старше, сильнее. И напоил. Так?

       – Нет! – возмутилась я.

        – Презервативами пользовались?

        У меня челюсть отвисла. Я совсем забыла!

         – Понятно, – протянула Машка. – Прерванный половой акт не является контрацепцией.

         – Я… я помню, – заикаясь, произнесла я.

       Маша натянуто улыбнулась Даше. Стала разговаривать с сестрой на постороннюю тему.

     Что теперь делать? Из папиной любовницы в жертву сводного брата.