Опасный миллиардер

Вэн сделал глоток из бутылки с водой, и она обнаружила, что смотрит на его крепкую шею, на движения его горла, пока он глотал. И на этот раз она не боролась с желанием продолжать пялиться на него. Потому что это было намного проще, чем слушать то, что, как она знала, будет трудно услышать.

- Хорошо, - сказал он, опуская бутылку. - Итак, твоя мама написала папе письмо, в котором сказала, что беременна, и когда он ответил, что он бесплоден, она призналась, что у нее был секс на одну ночь за неделю до того, как они с папой встретились. Парень сказал ей только свое имя - Чезаре. Папа знал, что это не может быть кто-то другой, кроме его старого врага. Он получил тест на отцовство вскоре после твоего рождения, и результаты были положительными.

У нее внутри все перевернулось. Она проигнорировала это.

- Значит, Чезаре Де Сантис - мой отец, - слова звучали странно, как будто ее рот был полон ватных шариков. - Хорошо, но если папа знал, почему он меня оставил? Когда Де Сантис был врагом?

Вэн сделал еще глоток из бутылки и поставил ее на пол рядом со скамейкой.

- Тебе не понравится ответ на этот вопрос, красотка. Ты уверена, что хочешь это услышать?

Ощущение головокружения стало еще сильнее, на этот раз сопровождаемое внезапным наплывом тошноты. Она стиснула зубы, пытаясь сдержаться.

- Скажи мне.

Что-то изменилось в выражении его лица, золотой блеск в глазах, который она видела много лет назад, когда упала со своего пони на первом уроке верховой езды. Он спросил, не хочет ли она остановиться, и она ответила «Нет». Тогда у него был такой же блеск. Тот, который сказал ей, что он впечатлен ее стойкостью.

Не имеет значения, что он о ней думает, ей все равно. И все же, увидев этот блеск, она почувствовала себя лучше.

- Ты права. Де Сантис был врагом, - взгляд Вэна был устремлен на нее. - Но папа думал, что сохранение его дочери защитит нашу семью. Заложник, чтобы Де Сантис оставил нас и Тейт Ойл в покое.

Так вот кем она была? Маленькой заложницей ее отца? Его страховой полис? Уголь, горящий внутри нее, вспыхнул сильнее, причиняя острую боль, и ей пришлось вонзить пальцы в плечи, чтобы ослабить ее.

Она думала, что привыкла, что отец причинял ей боль, но, видимо, у нее не было иммунитета, как она думала. По-видимому, она все еще носила в себе немного надежды. Надежды, что однажды он сдержит хотя бы одно из своих обещаний, что он покажет ей, что она действительно что-то для него значит.

Очевидно, это была ошибка, так какого черта она все еще позволяла себе ожидать от него чего-то? Почему она все еще позволяла ему причинять ей боль?

Вэн молча наблюдал за ней, и то сочувствие, которое она узнала вчера, вернулось в его взгляд, как будто он точно знал, что она чувствует. Это заставило ее горло сжаться.

- Я знаю, что это трудно слышать, - тихо сказал он. - Но ты не одна, понятно? Папа всегда заботился о бизнесе в первую очередь. Как ты думаешь, почему он усыновил Вульфа, Лукаса и меня? Это было не потому, что он хотел, чтобы дети любили его. А потому что ему нужен был кто-то, кто защитит его наследие, потому что ему нужны были наследники.

Что-то горькое прозвучало в его голосе, на мгновение отвлекая ее.

- Что? Ты не хотел быть его наследником?

Он отрицательно покачал головой.

- Черт возьми, нет. Я хотел остаться в армии. Защищать страну, а не его прибыль, - теплый золотой блеск в его глазах исчез, оставив после себя холодный зеленый цвет. - Вот почему я не собираюсь быть здесь дольше, чем, блядь, должен.

Хлоя изучала его серьезное, красивое лицо. Ладно, значит, не только у нее были проблемы с папочкой. У Вэна тоже.

Любопытство зашевелилось внутри нее, и ей захотелось спросить его, что такого плохого в защите того, что хотел Ной. Но сейчас не время для этого разговора. Он, вероятно, не рассказал бы ей в любом случае, и кроме того, у нее все еще были другие вопросы.

- Как давно ты об этом знаешь? Что Ной не был моим отцом?

- Только когда получил письмо. Как я уже сказал, он сказал мне не говорить тебе об этом, но я подумал, что это чушь собачья. Я подумал, что тебе нужно знать, - он сел прямее и пронзил ее взглядом. - Я ошибся?

Она инстинктивно приподняла подбородок, словно вопрос был вызовом.

- Нет. Я бы предпочла знать правду, чем быть обманутой. И папа всегда говорил много лжи.

Взгляд Вэна пробежал по ней, проверяя, как будто сканируя ее на наличие травм. Ей это не понравилось. Она чувствовала себя не так хорошо, как говорила себе.

- Не смотри на меня так, - отрезала она. - Я же сказала, все в порядке.

Он никак на это не отреагировал, его холодный взгляд встретился с ее.

- Какую еще ложь он тебе говорил?

Но она не хотела говорить об этом, не сейчас.

- Так вот почему папа не мог оставить мне ранчо, верно? Потому что Де Сантис потенциально может использовать меня, чтобы заполучить его для себя?

- Да. Это в значительной степени так. Ты цель Де Сантиса, и пока это так, отец не мог тебе ничего оставить.

Де Сантис нацелился на нее. Де Сантис, ее отец, нацелился на нее.