Опасный министр

— Таких подробностей ваших отношений я не знаю. Дело в том, что у Ярослава очень большие проблемы, и на него собрались воздействовать через тебя. Прямо сейчас в твоей квартире находится наряд полиции. Они ищут наркотики. Или, может, уже нашли.

— Что? У меня нет наркотиков!

— У тебя наркотиков нет, но их все равно найдут в твоих вещах. Алена, — вздыхает. — Я тебя не обманываю. Ярослав правда попросил тебя спрятать. Давай ты сейчас ляжешь на заднее сиденье, а я буду ехать и все тебе расскажу? Мы теряем время. Уже очень скоро тебя объявят в розыск.

Все, что говорит Алексей, звучит, как бред сумасшедшего, но его уставший голос и серьезное лицо, заставляют меня повиноваться. Я расслабляю руки, которые он все еще крепко держит, давая понять, что больше не намерена набрасываться на его лицо длинными ногтями. Алексей осторожно отпускает меня, и я послушно ложусь на заднее сиденье.

— Не поднимайся, пока не приедем, иначе через лобовое стекло тебя могут засечь камеры видеонаблюдения.

Мне вдруг становится страшно. Но это уже не такой панический страх, который я испытала вначале, подумав, что Алексей меня похищает, а страх тревожный. Он медленно ползет под кожей, заставляя цепенеть, когда я в полной мере осознаю слова «У Ярослава большие проблемы», «Тебе угрожает опасность», «На него собрались воздействовать через тебя», «У тебя ищут наркотики».

— Что случилось? — выдавливаю из онемевшего горла.

Алексей спокойно едет в потоке машин.

— Я точно не знаю. Мне позвонила Ира и сказала, что у Ярослава очень большие проблемы с силовыми структурами. Она звонила со своего второго, секретного номера. Это значит, что дело действительно серьезное, и Ира опасается прослушки.

Она сказала, что Ярослава шантажируют. На него пытаются воздействовать через тебя. Если Ярослав не сделает то, что от него требуют, то тебя посадят за наркоту.

Прямо сейчас в твоей квартире идет обыск, затем ты будешь объявлена в федеральный розыск. Ну и дальше твоя судьба будет зависеть от того, договорится Ярослав с силовиками или нет. Поэтому Никольский попросил Иру срочно тебя спрятать, пока он со всем не разберется. Как-то так.

Я смотрю немигающим взглядом на серое кожаное сиденье напротив. Рассказ Алексея звучит, как американский триллер.

— Но почему Ярослав не позвонил мне и ничего не сказал? — задаю резонный вопрос через некоторое время молчания.

— Потому что его телефон прослушивается, а за ним самим установлена слежка.

Все произошло спонтанно, насколько я понял.

— А если Ярослав попросил Ирину, то почему за мной приехал ты?

— Ира опасается, что за ней тоже следят. Ей нужна пара дней, чтобы выяснить, так ли это. Сестра попросила спрятать тебя, потому что за мной точно никто не следит.

Алексей замолкает, продолжая спокойно вести автомобиль. Я больше не задаю вопросов, пытаясь обдумать услышанное. Новая волна ужаса накрывает меня, когда я понимаю, что просто исчезла с работы, никому ничего не сказав. Яна и Паша вернутся с обеда, а меня нет. Телефон с собой не взяла, записку не оставила.

А мои родители? Мы с мамой постоянно переписываемся, если я долго не отвечаю, она начинает переживать и тут же звонит.

— Леш, мне надо позвонить родителям, — подскакиваю с заднего сиденья.

— Ляг! — приказывает, и я снова послушно опускаюсь.

— Мне надо позвонить маме и на работу, — повторяю.

— Нельзя, к сожалению. Вечером ты не вернешься домой, и тебя объявят в федеральный розыск. Твои родители — первые люди, у которых тебя будут искать. Их будут допрашивать и всячески пытаться выяснить, знают ли они о твоем местоположении. Для твоей же безопасности лучше им не звонить.

И только сейчас на моих глазах выступают слезы. Я понимаю, как это все будет выглядеть: в моей комнате в съемной квартире найдут наркотики, объявят меня в розыск. Будут допрашивать соседку Аню, хозяйку квартиры, моих родителей, Яну, Пашу, главного редактора… Им всем будут говорить, что я наркоманка или того хуже — торгую наркотиками. Еще наверняка придут с обыском на работу…

— Не плачь, — говорит Алексей, когда слышит, как я всхлипываю. — Насколько я понял со слов сестры, у Ярослава большой замес с силовыми структурами.

Никольский представляет для них серьезную опасность, и его просто решили взять шантажом через тебя. Он у нас, оказывается, опасный министр, — последнюю фразу Алексей говорит как бы в шутку, чтобы подбодрить меня, но я начинаю плакать еще сильнее.

— А если Яр не сможет с ними договориться?

— Обязательно договорится. Не переживай.

— Мы с ним вообще расстались! Он меня ненавидит!

Алексей издает легкий смешок.

— Ну, судя по тому, что он просил тебя увезти, точно не ненавидит. А может, даже и любит.

В памяти тут же всплывает его признание в любви, то, с какой болью и горечью Ярослав его произнес при нашем расставании.

— Ален, соберись, — подбадривает меня. — Ярослав все решит, нужно просто набраться терпения.

— Как ты узнал, где я работаю? И почему звонил на рабочий номер?

— Потому что твой мобильный тоже может быть на прослушке, а адрес редакции посмотрел в интернете.