Опасный министр

Но ведь я хожу по работе! И первый раз в субботу, и второй раз сейчас я встречаюсь с Никольским сугубо из‑за делового интереса к нему. Я не отрицаю, что Ярослав шикарный мужчина и просто мечта для любой девушки, но я не планировала сближаться с ним в романтическом смысле.

Снова перевожу взгляд взгляд на Никольского. От его красоты и уверенности в себе дух захватывает. Бесспорно, Ярослав самый шикарный мужчина из всех, что я встречала в своей жизни. Смотрю на него — и сердце трепетать начинает.

— Ты женат? — этот вопрос вырывается против моей воли.

— Ты же читала мою биографию. Там написано, что я не женат и у меня нет детей, — он говорит это, не отрываясь от лобового стекла.

— Формально не женат, это я помню, — тут же спохватываюсь. — Но можно же быть женатым неофициально.

— Я свободен.

«Что, даже девушки нет?» — этот вопрос чуть было не выскакивает следом, но я успеваю вовремя прикусить язык.

Мы продолжаем ехать в тишине. Шипы роз проткнули джинсы и колют ноги. Я беру цветы в руки, чтобы немного сместить, но тут же прокалываю палец.

— Ай, — вырывается у меня.

— В бардачке лежит аптечка, там пластырь, — говорит, по‑прежнему не смотря на меня.

На подушечке указательного пальца выступила капля крови. Я открываю бардачок и достаю небольшую чёрную сумку. Расстегиваю молнию, и первое, что кидается мне в глаза, — это пачка презервативов. Несколько секунд я растерянно на нее смотрю, не зная, что делать. Пластыря не видно. Значит, мне придется копаться в лекарствах и презервативах. Мне становится жарко, чувствую, как краснеют щеки и уши.

Резким движением застегиваю аптечку и убираю обратно в бардачок. Мне кажется, или Ярослав сейчас едва слышно хмыкнул?

Зачем вообще держать в машине презервативы? Он занимается здесь сексом?

Я принимаюсь осматривать салон из белой кожи. Тут просторно. Сзади много места, и окна затонированы. Можно поместиться с девушкой.

Боже, о чем я думаю!?

Тянусь к своей сумке, что лежит на полу у ног, и достаю пачку сухих салфеток. Прикладываю к пальцу.

— А куда мы едем? — решаю заполнить тишину.

— В ресторан русской кухни, раз выяснилось, что мы оба любим борщ, пюре и котлеты.

Вот опять Ярослав отвечает суховато, не отрываясь от дороги. Это все из‑за цветов! Все было хорошо, пока он мне их не вручил. Я растерялась, а Никольскому не понравилась моя реакция.

Ну а что он от меня ждал? У нас ведь деловая встреча. И у меня есть парень. Правда, он об этом не знает.

Сказать Никольскому про Костю?

Глава 20

Нет, наверное, лучше не говорить. Какая разница? Это мое личное дело. В социальных сетях у меня есть фотографии с Костей. Мог бы меня погуглить.

Наконец‑то Ярослав паркуется. Пока не очень понимаю, где мы находимся, но вроде проезжали Цветной бульвар. Я отстегиваю ремень и в растерянности смотрю на цветы.

— Оставь их в машине, — Никольский будто читает мои мысли.

— Завянут.

Осторожно беру охапку в руки, чтобы не пораниться шипами, и открываю дверь автомобиля. Пока Ярослав оплачивает парковку, послушно его жду. Мне становится неловко за то, как я одета. Он в рубашке и брюках, мы приехали в ресторан, а я в кедах, джинсах и водолазке. Даже не накрашена.

Через несколько минут мы заходим в заведение. Я не стала смотреть на его вывеску. Все равно название мне ни о чем не скажет.

— Ярослав Викторович, здравствуйте, — хостес удивленно смотрит на Никольского. — Вы разве бронировали столик?

— Здравствуйте, нет. Надеюсь, у вас найдется местечко?

— Для вас — всегда! — расплывается в белоснежной улыбке.

Девушка провожает нас через весь зал, отделанный в старом русском интерьере. Здесь все из дерева. На одной стене висит большой ковер с картиной «Мишки в сосновом бору», на другой шкура убитого медведя, а на третьей голова оленя. Нас сажают за столик на четверых у большого окна и кладут перед нами меню. Через минуту девушка возвращается с вазой и ставит в нее мой букет.

— Часто бываешь в этом ресторане? — решаю первой начать разговор. — Тебя тут уже знают.

— Я знаком с владельцем.

Мне становится интересно узнать о Ярославе побольше. О его друзьях, семье. Хотя я понимаю, что надо бы уже потихоньку наводить мосты к рабочим вопросам. А то пока получается, что я хожу с министром по ресторанам, а толку от этого никакого нет.

— У тебя много друзей? — все‑таки пока задаю личный вопрос.

— Когда‑то было много, сейчас уже нет.

— И куда они все делись?

— Растворились во времени.

Как точно сказано. Ведь действительно друзья теряются не в ссорах. Они растворяются во времени.

— Расскажи о своей семье? — прошу его.

— У меня родители и младшая сестра. Мама всю жизнь проработала в крупном книжном издательстве, сейчас уже на пенсии. Отец занимается бизнесом. Сестра врач.

— Врач? — почему‑то меня это удивляет.

— Да, врач‑невролог в государственной больнице. Так что если отвечать на твой вопрос с нашей предыдущей встречи, когда я последний раз был в государственной больнице, то две недели назад. Заезжал по делам к сестре. А у тебя, Алена, много друзей?

Напряжение между нами все еще сохраняется, хоть Ярослав и выглядит расслабленным.