Опасный соблазн

Лианна внутренне согласилась с ним. Их отношения тайной уже ни для кого не были. Невозможно было не заметить, как внимательно Йен следил за ней во время ужина. Его черные глаза ловили каждое ее движение, пока она ела, пила вино. Ничем не прикрытый интерес красавца похитителя нравился ей, но в то же время она чувствовала себя не в своей тарелке от того, что люди вокруг догадывались о том, чем они занимаются по ночам. Вот Йен был совершенно другим человеком. Она это понимала. Ему, в общем, было наплевать, что думают другие на их счет. В конце концов, он являлся главой клана и сам вершил закон. Даже Росси, которая могла по-свойски отчитать его и строго выговаривала за безрассудство, подчинялась своему бывшему питомцу во всех важных делах.

Йен внес ее в спальню и ногой нетерпеливо захлопнул за собой дверь. Поставил Лианну на пол и тут же принялся расстегивать на ней платье. В мгновение ока она была раздета, и теперь он жадно разглядывал ее наготу. Опустившись на постель, как есть в одежде, Йен усадил ее к себе на колени и с пылом стал целовать в губы. Потом заставил откинуться спиной на его руку, чтобы целовать ей грудь.

Непривычная к такому откровенному проявлению чувств, Лианна тихо охнула, когда он приник к ее груди, начал поочередно лизать ей соски, а затем стал брать их в рот. Соски налились и затвердели. Протянув руку, он нащупал шпильки, которыми она крепила шиньон, и выдернул их. Груда волос рассыпалась по ее спине.

— Я хочу тебя, — повелительно произнес Йен, заглянув ей в глаза.

Было слышно его неровное дыхание. Особо не церемонясь, он встал и кинул ее на кровать. Расстегнув бриджи, вынул член. Все так же, не раздеваясь и не снимая сапог, раздвинул ей ноги и устроился между ними. Затем, ухватив ее за бедра, так стремительно вошел в нее, что Лианна задохнулась. Она крепко зажмурилась, отдаваясь на его волю, вслушиваясь в его тяжелое дыхание.

Йен не обманул ее. Их совокупление проходило бурно, такого с ними еще не случалось. Он не был груб, но работал бедрами неистово. С каждым движением у нее перехватывало дыхание. И она не могла чисто физически не ответить ему. Ее лоно стало влажным и податливым, бедра еще шире раздвинулись навстречу ему. Лианна уже была на грани, когда он с последним толчком вошел в нее и, безжалостно стискивая ей бедра, начал извергаться. Это был пик ее ощущений. Тело словно само схватилось за пульсирующий член и удерживало его в себе и после того, как Йен уже совсем успокоился.

Ткань от его бриджей как-то необычно жестко терла внутреннюю поверхность ее бедер. Лианна чувствовала себя оглушенной. Даже всегда полностью владевший собой Йен выглядел немного растерянным, когда их глаза встретились.

— Пожалуй, я был не вполне вежлив, — признался он.

— Пожалуй, — согласилась Лианна, откинувшись на спину. Она была полностью обнажена, а Йен, устроившийся у нее между ног, так и оставался одетым.

— Я должен извиниться? — тихо спросил он. — Хотя ты выглядишь очень довольной.

Она этого и не отрицала. Пусть даже все прошло не по-джентльменски, но в этом было столько страсти! Может, она ведет себя как проститутка?

Лианна улыбнулась ему:

— Если в следующий раз ты будешь действовать немного медленнее, я тебя прощу.

Быстро наклонившись к ней, чтобы поцеловать, он с готовностью согласился:

— Ловлю на слове мою очаровательную пленницу. Позволь мне раздеться, и я докажу, что Маккреи всегда верны своему слову.

Глава 5

— Это Маккрей! — взорвался Фрэнктон, резко развернувшись на каблуках. — Тот самый варвар-горец, про которого шепчутся все женщины. Тогда больше сотни шотландских всадников помчались галопом на север, да так, словно дьявол гнался за ними по пятам. Он увез Лианну, будь он проклят!

Лорд Фалмут — судья всех северных территорий — сохранял полную невозмутимость.

— Роберту Маккрею только что было отказано в его прошении — прекратить дело против его отца, в котором ты выступаешь свидетелем. С твоей стороны было весьма дальновидно вытащить старика в Йорк под предлогом обсудить детали по поставкам домашнего скота. Документ на его приграничную собственность будет у нас на руках, как только Томаса Маккрея осудят и повесят. — На тонких губах судьи зазмеилась улыбка. Он прикрыл глаза набрякшими веками и, опустившись в кресло из красного бархата, изящно скрестил тощие ноги. — Нет ничего удивительного, что этот язычник Йен Маккрей, не имеющий никакого представления о законах, увел у тебя невесту, чтобы использовать ее как предмет для торга с тобой. — Потом хихикнул и добавил: — А может, использовать ее как-нибудь и по-другому.

— Сучий потрох! — От ярости перед глазами Фрэнктона стоял красный туман, который, казалось, заполнял собой всю комнату. — Мы встречались с ним в Эдинбурге на свадьбе одной из моих кузин, которая по собственной глупости вышла замуж за шотландского графа. Я еще тогда почувствовал его неприязнь ко мне. Правда, это было обоюдное чувство.