Опасный соблазн

Глава 6

Робби вполне хватило двух минут пребывания в компании Джона Хэксхема, и он неожиданно порадовался тому, что Джулия отправилась в деревню, чтобы взглянуть на новорожденного жены бондаря. Сидя в резном деревянном кресле, он оглядывал внутренность уютного коттеджа. Оценил отменное качество штор на небольших окнах и элегантный вид клавесина, стоявшего в углу. Потом с притворным легкомыслием задал вопрос:

– Моя жена рассказала мне о вас. Как долго вы находились при дворе?

Молодой человек был стройным и изящным. Слегка покраснев, он повертел в руках чайник, потом устроил его над пышущим жаром очагом.

– Два года.

– Я был там в то время, – откликнулся Робби. – Никогда до этого не встречал такого распутства и аморальности. Музыке и поэзии не место в подобном вертепе с интригами и выставляемыми напоказ пороками. Скажите, кто оказывал вам покровительство?

Явно испытывая неловкость, Хэксхем неохотно признался:

– Герцог Бонсфорд.

– Ага. Мы встречались. Полагаю, это объясняет ваш достаток. Известно, что Бонсфорд становится исключительно щедрым, когда устает от своих… друзей, так сказать.

С каменным лицом молодой человек резко встал:

– На что вы намекаете, сэр?

Робби лениво улыбнулся в ответ:

– Ни на что. Это просто треп.

Хэксхем передернул плечами:

– Если вы пришли сюда, чтобы осуждать меня и выражать свое недовольство, я не намерен вас слушать. Я никому не делаю зла, веду тихую, спокойную жизнь. Человек вроде вас наверняка не сможет понять, насколько я ценю свое одиночество и уединение.

Приподняв бровь, Робби равнодушно посмотрел на него:

– Я не собираюсь осуждать вас, Хэксхем, не обижайтесь. И конечно, никому не скажу ни слова. Чем вы занимаетесь и с кем – с мужчинами или с женщинами, – это ваше личное дело. Я просто пытаюсь разобраться в исчезновении брата моей жены. Его дружба с вами, кажется, может пролить свет на это дело.

Хэксхем настороженно кивнул:

– Наши интересы… совпадали, если хотите. Мы поддерживали добрые отношения. Однако мне не кажется, что он полностью понимал, к чему я собирался его склонить. Рэндал вполне довольствовался нашими беседами.

– Кажется, я его понимаю. Хотя и не до конца.

Молодой человек вдруг улыбнулся весело и откровенно цинично:

– Что-то мне не верится, Маккрей. Ваша любовь к женщинам хорошо известна всем. Как бы там ни было, Рэндал бывал здесь время от времени, но он… Не знаю, как бы поточнее выразиться, сэр… Рэндал был подавлен, напуган, даже полон отвращения, когда до него дошло, что наша дружба перерастает в нечто противоестественное. – Хэксхем прошелся по комнате. Его лицо помрачнело от воспоминаний. Осенний ветерок влетел через открытое окно и растрепал его белокурые волосы, отчего вид у него сделался каким-то неземным.

– Я пытался ему объяснить, что не такое уж это необычное явление, как ему казалось, что я знаком с пропастью людей с такими же наклонностями, но Рэндал был слишком озабочен тем, как отреагирует клан, если его семья обнаружит, что он… э…

– Можете обойтись без неприличных ярлыков, – искренне заявил Робби, задумавшись над неожиданным поворотом дела. – Хотя я и не понимаю ваших предпочтений, но не осуждаю вас. Сомневаюсь, что кто-то может вполне сознательно выбрать такой путь с юношеских лет, но ведь всем распоряжается судьба, не так ли? Скажите мне, мог ли Рэндал исчезнуть по этой причине? Может, у вас были стычки на этой почве?

Хэксхем решительно тряхнул белокурой головой:

– Мы никогда не ссорились. Рэндал был сбит с толку моими намеками, но я и представить себе не мог, что он может просто исчезнуть, не дав мне знать. Это примерно то же самое, если бы вы бросили свою жену: ушли, не сказав ей ни слова.

Именно этого хотела Джулия, чтобы Робби поступил так через несколько недель. Ей хотелось иметь дом, собственный дом, и достаточно денег для жизни. Вспомнив об условиях их сделки, он вздрогнул… Этого никогда не будет, вдруг решил он с чисто мужской самоуверенностью.

Он увлекся своей красавицей женой, признался Робби самому себе. Ему нравилась она как личность, ему нравилась ее отзывчивость в постели, но было еще что-то сверх того. Что-то особенное, приводящее его в восторг. Такого в его прежней жизни еще не наблюдалось, а опыт у него был обширный. Во многих отношениях их души были родственными. Понимала ли это она? Не важно! Он начал убеждаться в этом сам. Если она любила, то любила страстно. Слуги обожали ее, потому что она была обходительна с ними и относилась к ним как к членам семьи. Ее гордость не превращалась в высокомерие, даже намека на тщеславие он не находил в своей очаровательной жене.

К нему в объятия ее толкнули горе и душевное смятение, но он рассчитывал, что радость и удовлетворение удержат Джулию при нем.