Опасный танец втроем

Остановка, на которой Маша вышла, официально значилась как пригородный поселок. На деле же здесь прочно обосновались явно не бедные граждане мира сего. Это было заметно по всему — по виднеющимся заборам с воротами и по доступной обзору части особняков, по состоянию лесопарка, по качеству дороги, наконец. Гладкая и ровная, она в этом районе словно сама стелилась под ноги. Но идти по ней Маше не пришлось. Едва автобус отъехал, как с другой стороны улицы к Маше тут же подъехала легковушка. Водительская дверца раскрылась, и из нее вылез Керубино собственной персоной.

— Эй, как тебя? Мария? Садись! — Он распахнул дверцу у пассажирского сиденья.

— Я? К тебе в машину? — Маша даже и шага не сделала в его сторону. — Мальчик мой, ты что, меня за больную держишь? Причем на всю голову?

— Да ладно тебе! Все чин чином. Зуб даю! — Он сделал характерный жест пальцем, словно и в самом деле выламывая названную часть тела. — Босс послал тебя встретить. Еще сокрушался, что не догадался к самому твоему дому машину тебе подогнать. Но эта мысль пришла ему в голову слишком поздно, он у тебя адреса не спросил.

— Босс, говоришь? Ну смотри у меня! — Маша оценила расстояние до ближайших домов, даже навскидку немаленькое, потом перевела взгляд на Керубино. Правая, исцарапанная Машей рука у него была густо замазана зеленкой, нос распух, на виске красовался пластырь, а под ближайшим к пластырю глазом — синяк, гораздо роскошнее, чем у Маши. — Одно только твое лишнее движение, и как минимум в кювет полетим!

— Да понял, понял, — ворчливо сказал он, придерживая ей дверцу. Потом сел за руль и быстро повел машину в центр поселка, путь в который, как выяснилось, был еще и шлагбаумом перекрыт, открывающимся только на специальный сигнал с брелока. Ворота в поместье тоже оказались управляемыми сигналом. За ними открылся сосновый бор, отличающийся от дикого лишь степенью своей ухоженности. В глубине бора стоял раскидистый двухэтажный дом с большой террасой и мощеным двором. Маша дождалась, когда остановивший машину Керубино выйдет и откроет ей дверцу. Вышла, бегло огляделась. Дом не выглядел как неприступная крепость, но отчего-то Маше сразу стало ясно, что Глеб даже при всем своем желании никогда не смог бы проникнуть за эти стены. А она вот смогла! Еще и провожают внутрь, вежливо придерживая входные двери.

Никифор Львович ждал ее в небольшом, но очень уютном кабинете с толстым ковром на полу. Таким ворсистым, что Машины каблуки тонули в нем едва ли не наполовину.

— Здравствуйте, Машенька! — скупо, но приветливо улыбнувшись, Никифор Львович сделал несколько шагов ей навстречу, в то время как Керубино легкой тенью исчез за дверью. — Я очень рад, что вы все-таки решили приехать. Простите, что не додумался сразу прислать Керубино к самому вашему дому. Присаживайтесь! — Он пододвинул ей стул.

— Не стоило беспокоиться. — Маша села на предложенный стул. — Кстати, а почему его прозвали Керубино? Это ведь, если не ошибаюсь, персонаж из «Женитьбы Фигаро»? И по-моему, совершенно не тот типаж…

— Не знаю, — мужчина сел напротив Маши. — Это прозвище прилепилось к нему так давно, что, наверное, он и сам уже не помнит, с чем это было связано. А вы, как я погляжу, знакомы с классической музыкой?

— Ну, в музыке хоть немного должен разбираться каждый образованный человек.

— Вот как? — Маша снова ощутила на себе тот сканирующий взгляд, что и в ресторане, на кухне. — Приятно слышать такие слова от красивой женщины.

— Спасибо, — сдержанно поблагодарила Маша за комплимент. И решила, что пора бы уже ей узнать о цели своего приезда: — Должна признаться, что я, как всякая женщина, просто сгораю от любопытства: зачем же вы меня пригласили к себе?

— Я пригласил вас… — мужчина ненадолго замялся. Он был явно не настроен так быстро перейти к делу. Но видимо, решил, что раз уж подошли к его сути, то не стоит откладывать разговор. — Видите ли, Машенька, это слишком деликатная тема. Я даже не знаю, с чего мне начать.

— Говорите, как вам удобнее. Обещаю, что никак не буду реагировать на ваши слова до тех пор, пока не выслушаю вас до конца.

Теперь настал его черед благодарить Машу. Что он и сделал, добавив после этого:

— Я уже понял, что вы очень тактичный человек. Успел оценить это, когда вы не захотели прилюдно унизить оскорбившего вас Керубино. Если бы вы не отказались, то я бы все-таки заставил его извиниться перед вами… но тогда уже не пригласил бы вас сюда и не было бы нашего сегодняшнего разговора. Я давно уже присматривался к вам, и не стану скрывать, что вы мне очень нравитесь, но все решила именно последняя ночь в ресторане. Так вот, Машенька… Скажу откровенно: даже не знаю, свободны вы или нет, но в любом случае многое бы отдал ради того, чтобы завоевать ваше сердце и чтобы вы согласились жить рядом со мной. Но есть одна серьезная проблема, которая препятствует таким отношениям, в классическом их понимании.