Опасный танец втроем

— Нет, так не годится! — воскликнула она, с трудом проглотив пельмень. — Давай все по-старому, и никаких отступлений от сценария!

— Да ты сама у меня — одно сплошное отступление. Расскажешь, наконец, где тебя этой ночью носило?

— Попробую, — чтобы хоть вкратце обдумать свой рассказ, Маша для начала набила рот пельмешками. А потом принялась выкладывать маме полуправду, осторожно сглаживая все острые моменты. Преуменьшая риск, ни словом не упомянув про ночную облаву и связь Глеба с Никифором. Просто помогла милому сердцу однокласснику, когда он по роду своей работы просто оказался избит. Однако маме и этой облегченной версии оказалось предостаточно:

— Ох, Манюня ты моя! Хорошо, конечно, что ты у меня выросла такой неравнодушной, всегда готовой помочь друзьям. Но ведь если твой старикан что-то прознает, ты вряд ли сможешь ему доказать, что действовала просто по доброте. Вдруг он тебя приревнует и…

— Если вы с Мартой Викторовной меня не выдадите, то ничего он не узнает. Ни в этот раз, ни в следующий. Мне ведь надо будет при первой же возможности еще раз его навестить, — Маша заранее постаралась подготовить маму к тому, что и следующая их встреча не будет долгой. Но что было делать? Мелькнула мысль: заикнуться маме, что Глеб обосновался не где-нибудь, а у них на даче, и попросить, чтобы мама навестила его в Машино отсутствие. Но она тут же отбросила от себя эту мысль: неизвестно, как мама к этому отнесется, а вот диковатому по натуре Глебу такой визит точно не понравится. Нет, пусть он уж там сам как-то справляется, ведь до этой-то поры держался он молодцом. А Маша обратилась к маме совсем с другим вопросом:

— Мамуль, я пойду, прилягу на пару часиков?

— Конечно, иди, ночная гулена. Во сколько тебя разбудить?

— Толкни где-нибудь в половине первого. В два за мной приедут. Думаю, что за полтора часа успею собраться. А если нет, то и подождут меня капельку. В конце концов, не на работу, — проворчала Маша уже из коридора, сквозь зевок.

На работу поехала не Маша, а мама. Ворот без вопросов согласился ее подкинуть, пока припозднившаяся Маша наводила последние штрихи на свою красоту. Потом вернулся к подъезду, терпеливо ожидая ее выхода. И так уже опаздывая, Маша не заставила себя долго ждать. В последний раз поправила перед зеркалом волосы, подхватила сумочку.

— Ну вот и я, — заявила она, опускаясь на упруго качнувшееся под ней сиденье машины. — Ты меня не заждался?

— Да нет, наоборот, отдохнул в тишине, — ответил Ворот, включая зажигание.

— Интересно, а Никифор Львович не будет на меня ворчать за задержку?

— Не думаю. Он сейчас делами занят по самое горло. Так что, может, вы с ним даже не сразу увидитесь.

«Так за коим лешим он тогда требовал, чтобы я так рано приехала?!» — так и хотелось воскликнуть Маше. Она чувствовала себя чем-то вроде болонки, которую выпустили погулять на строго отведенное время, а затем дали команду «к ноге!». Но ради Глеба можно было и не такое стерпеть. Зная, что Ворот не склонен болтать о делах, Маша решила его пока не выспрашивать. Решила, что оценит обстановку на месте, и ради этого даже не стала возражать, когда Ворот, выехав на трассу, вдавил педаль газа в пол.

Во дворе у Никифора царило необычное оживление: стояло много машин, между которыми сновали «братки». Кто-то собирался уезжать, а кто-то, наоборот, только приехал.

— Это что здесь сегодня за базарный день? — поинтересовалась Маша, выходя из машины.

— Да вот, как раз разгребаем накопившиеся дела, — скупо ответил Ворот. — Пойдем, я провожу тебя внутрь.

Предложение было сделано не зря: несмотря на то что они подъехали к самому дому, у Маши за то время, пока она шла через террасу к входной двери, появилось ощущение, что она снова попала в свой ресторан, в орду дичающей публики. Заметили ее все и сразу. Те, кто еще не знал, в каких она отношениях с Никифором Львовичем, свистели и торопились высказаться ей вслед. А если бы не ее спутник, то — как знать? — кто-нибудь вполне мог бы отважиться и на более решительные действия.

— Машка, я введу их в курс дела, — пообещал ей Ворот. — Потом, по-свойски. Так что будь уверена, что такого не повторится.

— Да ладно… А откуда вообще вся эта толпа набежала? — спросила Маша, недобрым взглядом вдруг заприметив среди этих лиц одно, которое она запомнила накрепко: лицо своего обидчика, избившего затем Ванечку. — Это что, все ваши?

— Ну да. Одни постоянно на нас работают, другие что-то вроде наемных бойцов, их вызывают в случае необходимости. Ты не беспокойся, я всех приструню.

— Постарайся, — кивнула Маша, в его сопровождении заходя к Никифору Львовичу. Как выяснилось — просто поздороваться, так как он был занят по горло. Уделил ей несколько секунд, чтобы поцеловать и сказать парочку приветственных слов, и снова вернулся к делам, предоставив Машу самой себе. Раздосадованная — и зачем он только заставил ее так рано приехать?! — Маша хотела было сразу уйти в свои комнаты. Но задержалась, уловив, о чем вещает сейчас очередной Никифоров подчиненный: