Опасный вкус (СИ)

- Она не твоя мать.

- Я тоже сказала ей об этом, - говорит Лиз шепотом, отворачиваясь в сторону.

Раф поднимается медленно, стараясь контролировать каждое движение, но еще больше - сдержать внезапный выброс злости. Его одномоментно достало всё и не понятно как все это терпела Алекс. О чем еще она молчит и отказывается рассказывать ему?

- Значит, как делить с ней кров, пользоваться ее защитой…

- Нас защищала не она, а Джейк!

Эта мелочь еще и вякает! Раф отправил их к Алекс, а не к Джейку. Знал, что она будет стоять за них до конца и отстоит чего бы ей это не стоило.

- Этому Джейку было плевать на вас с самого начала. Он знал, что творилось под крышей Астории и Хиллтон. Он и пальцем не пошевелил, чтобы вытащить кого-то из вас, и вернул бы обратно, будь на ее месте кто-нибудь другой.

Секс вообще творит чудеса, но об этом он говорить им не станет.

- Вы были на территории Карен! - произносит Раф, стараясь успокоить себя, но пока безуспешно. - А у нее с ним был договор, не знали об этом?

Они не отвечают. Лиз наклоняет голову еще ниже, старается вжаться в панель внутренней обшивки. Все эти знаки, жесты, признаки вины - ему совершенно ни к чему.

- Так вы платите за доброту, за спасенные жизни и за возможность спастись?

- Она должна была просто пролежать денек другой, - произносит мальчишка глухим голосом. - Мы бы подрейфовали пару дней и ты бы нашел нас!

Как он понял - этот препарат чревато давать людям с пониженным давлением. Что одному будет хорошо, то другому выдаст путевку в морг. Это ухищрение могло стоить жизни не только Алекс, но и этим двоим. Кто знает, что произошло бы с ним в океане? Тогда бы яхта просто затерялась на морских просторах, потонула при первом серьезном шторме.

- Я не собираюсь рисковать своей жизнью ради тех, кто не задумываясь пожертвует кем-нибудь из нас, только бы спасти свою собственную шкуры.

Лиз цепляется в его руку, кожу которой обжигают горячие слезы.

- Я хотела, чтобы ты вернулся. Я думала, что кровь привлечет тебя! Она бы увезла нас обратно.

Раф сбрасывает ее со своей руки. Он почувствовал кровь Алекс и нашел их чуть быстрее, чем потребовалось бы в ином, более мирном случае. Но она же привлекает и акул, что двигаются просто с потрясающей скоростью.

- Мне не нравится, как ты ведешь себя в последнее время, но я терпел это, списывая все на детское поведение.

Она растет стервой, но это полбеды. Лиз очень напоминает ему Карен - внешность только усиливает сходство. Он берет ее за подбородок, а потом отпускает, резко чиркнув по нему пальцем.

- Это, - он делает акцент на этом слове, выделяет его, не сомневаясь, что они поймут о чем он, - за гранью допустимого.

- Я не хотел, чтобы она пострадала. Правда, Раф, пожалуйста, поверь мне!

Может быть. Он не ожидал, что к этому причастен мальчишка, думал, что он и Алекс сблизились как никогда. Это было видно невооруженным глазом!

- Не хотите идти на Север? Мне плевать на ваше драгоценное мнение в пределах вашего крохотного мирка. На следующей стоянке, чтобы духа вашего не было на "Коджи".

Он отворачивается от них двоих и идет к выходу, перед этим заглянув в каюту. Алекс спит.

- Она вам не мать и вы не считаете ее таковой, а я вижу, что она привязалась к вам и искренне переживает за происходящее.

* * *

Есть хочу! Просто жутко!

Именно это чувство разбудило меня, а уж потом дало знать о себе утреннее солнце, припекшее щеки и нос через световой люк в потолке, затем уже заметно занывший затылок, стоило только повертеть головой по мягкой подушке.

Он-то и напомнил мне что произошло вчера.

Раф вернулся.

“Дарресон, почему стоит мне отдалиться от тебя на пару метров, как с тобой обязательно что-то случается?”

Я улыбаюсь, закрывая глаза. Он спрашивал меня об этом, раскачивая в объятьях. Плохо помню, как оказалась в них, но знаю, что мир то и дело что скакал с ног на голову, бился болью в висках, затылке, в переносице, от которой осталось тяжелое ощущение, как будто болели сами кости черепа.

- Не знаю я почему так получается, - говорю я в потолок.

Теплое чувство, несмотря на произошедшее, растекается в груди подобно подогретому кленовому сиропу.

При мысли о приятно терпком, не приторно сладком, прозрачном, как янтарная смола, лакомстве добавляемом к кофе и к блинчикам есть хочется еще сильнее - поэтому надо вставать и попытаться найти что-то от чего меня не станет воротить сию же минуту.

Тихо как-то на яхте.

Это закон подлости работает во всей красе. Стоило мне взять ответственность на себя и все стало из рук вон плохо, а еще пасмурно и шумно.

Сейчас же на лодке нет никого кроме меня и Вискаса. Я подхватываю с полки пачку сигарет и тут же хмурюсь. Еще вчера она была полной, а сейчас… Я трясу ее и тут же открываю - одна сигарета.

Раф не курит больше чем я. Он чаще всего составляет мне компанию, как в день отплытия, как в тот день, когда он поцеловал меня.

До сих пор не могу забыть те ощущения, от воспоминаний по телу бегут мурашки вперемешку с приятным ознобом.

- Раф вернулся, - говорю я это теперь уже вслух, - забота о моих легких тоже.