Опасный возраст

– Успокойся, – обронила я с презрительной снисходительностью. – Никто не украдет твою машину, свидетельство и ключи в надежном месте.

– Где?!

– А тебе-то что? Довольно и того, что я знаю где, перестань бегать как наскипидаренный. Дома их нет.

Утром поехал на работу автобусом. Я выдержала характер еще дня два. и больше уже никогда он не осмеливался мне отказать, к тому же кредит за эту телегу выплачивала в основном я. В разной, правда, форме, порой швыряла Войтеку две тысячи злотых мелкими купюрами, но все-таки платила. Время от времени случались ситуации и наоборот.

Откуда-то со двора мы выезжали задним ходом, за рулем сидел Войтек, забыл следить, что делается впереди, и сорвал крышку от бака. Я промолчала.

– Ну скажи же что-нибудь! – потребовал он со злостью. – Почему молчишь?

– А что мне говорить? Придираться?

– Я бы придрался.

– Знаю. А я нет. Ты же ведешь машину, глупо нервировать тебя за рулем. Починишь эту крышку, и ладно.

Случилось это на море, во Владиславове. Никто в бак нам не плевал, возвращаться мы собирались через Быдгощ, где был магазин с запчастями для «шкоды», открытый до трех. Накануне отъезда вечер мы провели у Влодека с Боженкой.

И здесь даже гипс не поможет, могу ошибаться на целый год. После того как с меня сняли эту мерзость, я разрабатывала руку в бешеном темпе – срочно собиралась делать флокировку для Юрека, дающую неплохой заработок. Сперва возбудила всеобщий интерес в больнице на Барской, где установила всеобщий рекорд по оздоровлению, потом мне велели для разработки руки раздавать карты и резать хлеб. Мы поехали во Владиславов, играли в бридж, я раздавала карты за всех, а хлеб – двухкилограммовые буханки – резала маленьким ножом, против чего восстали и дети и Войтек.

– Не станем жрать хлеб, политый твоими слезами! – орали они согласным хором.

– Вон! – шипела я сквозь стиснутые зубы. – Станете! Мне нужна рука.

И действительно, не могу вспомнить, когда это было: в том же году, когда Войтек сорвал крышку от бака, или в предыдущем. Во всяком случае, с крышкой рука у меня уже действовала.

И надо же, как раз в это время Влодек и Боженка въехали в сезон матримониальных конфликтов.

Вся история их брака весьма поучительна, только поэтому и опишу ее, а вообще-то я очень их люблю и не имею ни малейшего желания подложить свинью. От Боженки никогда не скрывала, что думаю, так что я не поливаю их за спиной, так сказать.

Влодек познакомился с Боженкой вскорости после того, как отказался от меня. Она приехала отдыхать на море, понравилась, да и неудивительно – прелестная женщина: огромные прозрачные голубые глаза сиротки Марыси, обворожительно сладкая мордашка, ну и все остальное. Влодек мужик умный, интересный, оперативный, предприимчивый, компанейский, прекрасно и охотно танцевал, имел виллу, машину, множество живых мехов и чувство юмора. Чувством юмора, и прямо-таки всесторонним, обладала и Боженка, и видно, сошлось много бед и неурядиц, коли брак их не выдержал испытаний.

Одна из этих «неурядиц» – явно Баська, младшая дочь Влодека. У него две дочери, старшая уже замужем, младшая, Баська, училась в Варшаве и приезжала домой на лето. Был еще сын, подросток типа трудная молодежь, но он отравлял существование в основном милиции всего побережья, а не Боженке.

Баська, красивая девица, оказалась исключительной стервой. Высшего класса в ней было все: лицо, фигура, ноги, физическая выносливость – плавала как рыба, умная и способная, а вот чей унаследовала характер, я, зная семью, понять не могу.

Абсолютная эгоцентристка, не считалась ни с кем, в качестве надувалы демонстрировала наглость удивительную. Несчастная Боженка, имевшая сына помладше, старалась все расходы на него ограничить алиментами от первого мужа, отдельно покупала ему, например, яблоки. Прятала их в самых фантастических местах, но Баська всегда находила их и злостно сжирала.

Однажды она нарвалась на Войтека, что доставило мне большое удовольствие. В умении врать ему и до пят не достигала – попусту потратила всю вторую половину дня, не добившись ни шиша, – свой свояка видит издалека. Я даже не очень рассердилась на Войтека за все мои сигареты, отданные этой мерзавке, – спектакль стоил того.

Ладно уж, посплетничаю поподробней. Аккурат в то самое лето во Владиславове пребывал Януш Грабянский, по-моему, один из лучших графиков в мире. Отдыхал вместе с женой и детьми, а Кристина Грабянская была, в свою очередь, одна из прекраснейших женщин в Европе. Баська двинула свои чары на Януша. Я покрутила пальцем у виска и спросила, неужто и вправду считает его идиотом, который способен одну гангрену променять на другую, к тому же не такую красивую. Красотой Баська явно уступала Кристине, а характерами, хоть каждая в своем роде, были достойны друг друга. Грабянский же ума явно не лишился, чтобы развестись с Кристиной ради Баськи, развелся, говорят, позднее и другую жену сыскал, как я слышала, нормальную, а не из гарпиевых хищниц. Так вот, Баська занялась охмурением Януша, а свободные минуты посвящала ненависти к Боженке.