Опасный возраст

На следующий день рычаг установили, разогнули крыло; меня привязали к воротам овина и велели исполнять приказ: «Пани, задний ход!» Приехал Войтек, злой, надутый, оскорбленный в лучших чувствах, порицающий, вел себя омерзительно, машину повез в авторемонтную мастерскую в Эльблонг, а мы с Эвой отправились в дальнейший путь автобусом. Добрались мы только до Сопота, остановились в «Гранде» и пошли на ужин, я с больным коленом, разбитым об рычаг, Эва в юбке с белой ниткой на заду, заказали суперизысканное блюдо — сосиски в томатном соусе. А позже таки у Эвы оказалась трещина в ребре, к счастью, одна и продольная, и все из-за приемника, который держала на коленях.

Отработала я эту аварию добросовестно и эффективно и решила — все, хватит. И в самом деле, с тех пор наши машины попадали в аварии исключительно в мое отсутствие.

Конфликты на почве пользования средствами передвижения росли у нас как-то неопределенно, графически выглядели бы как сплошные зубцы вверх и вниз. Однажды вечером решила я съездить в город, захватив Ежи, чтобы он забежал к отцу за алиментами, затем решила смотаться по своим делам, возможно, ребенок тоже собирался куда-то. Войтек оставался дома.

— Где регистрационное свидетельство? — осведомилась я вполне спокойно.

— На буфете.

Я взяла свидетельство, снова вошла в комнату:

— Дай ключи от машины.

Войтек лежал на тахте. Машинально полез было в карман, остановился:

— А где твои ключи?

— Не знаю, — с нетерпением ответила я. — Не нашла с тех пор, как запустила ими в тебя на кухне.

— Ну так найди.

— Спешу. Возьму твои.

— Не дам.

Я взвилась с маху, куда-то очень спешила. Швырнула в него свидетельство и молча пошла из дому, забрав ребенка.

Войтек вышел на балкон.

— Держи! — крикнул он, бросив оба предмета — свидетельство и ключи; упали прямо около нас.

— Не поднимай! — рявкнула я на Ежи.

Ежи уже наклонился и поднял.

— Мать, ты что?..

— Говорю, не смей поднимать! — прошипела я не хуже разъяренной змеи.

— Так что же мне делать?

— Брось!

Я обошла машину и пешком направилась к Бельведерской. Перепуганный Ежи спешил за мной, все еще держа в руках камень преткновения. За Кондукторской во мне расцвела решительная мысль.

— Дай это сюда!

Забрала у ребенка свидетельство и ключи и спрятала в сумочку. В город поехала на такси, Ежи взял алименты, я подвезла его куда-то, сделала свои дела и вернулась домой. Наверх поднялась не сразу, спустилась в подвал и зарыла машинные принадлежности в угольной крошке за дверью. Между планками в двери рука проходила свободно. Только после этого пошла домой.

Войтек попытался разрядить ситуацию неубедительно, без всякой энергии, а посему результатов не достиг. Поздно вечером потребовал вернуть свои вещи, с утра собирался ехать на работу. Пока он сидел в ванной, я отыскала под кухонным буфетом свои ключи и закопала их в горшке с фикусом.

— У меня их нет, — ответила я холодно.

— Как это нет? Ведь Ежи все подобрал. Что ты опять натворила?

— Бросила в сток на улице.

— Ты в своем уме?!

— В своем. Выбросила. Коли не имею права пользоваться машиной, на черта мне сдались ключи.

— Ты совсем одурела? Ключи и свидетельство вместе?!..

Я пожала плечами. Войтек прямо-таки обезумел, вытащил Ежи из комнаты и потребовал начать поиски. Мой сын опешил.

— Мать, что мне делать?..

— Да ничего, ребенок, поищи, почему не поискать?

Ребенок усек ситуацию и принял мою сторону, а может, ему просто понравилось развлечение. Обыскали всю улицу, у Войтека слов не хватало, а я сияла от величайшего удовольствия.

Ночью я не выдержала — Войтек непрерывно бегал на балкон, скрипел полом, стучал дверью. Мне требовалось хоть немного поспать.

— Успокойся, — обронила я с презрительной снисходительностью. — Никто не украдет твою машину, свидетельство и ключи в надежном месте.

— Где?!

— А тебе-то что? Довольно и того, что я знаю где, перестань бегать как наскипидаренный. Дома их нет.

Утром поехал на работу автобусом. Я выдержала характер еще дня два. и больше уже никогда он не осмеливался мне отказать, к тому же кредит за эту телегу выплачивала в основном я. В разной, правда, форме, порой швыряла Войтеку две тысячи злотых мелкими купюрами, но все-таки платила. Время от времени случались ситуации и наоборот.

Откуда-то со двора мы выезжали задним ходом, за рулем сидел Войтек, забыл следить, что делается впереди, и сорвал крышку от бака. Я промолчала.

— Ну скажи же что-нибудь! — потребовал он со злостью. — Почему молчишь?

— А что мне говорить? Придираться?

— Я бы придрался.

— Знаю. А я нет. Ты же ведешь машину, глупо нервировать тебя за рулем. Починишь эту крышку, и ладно.

Случилось это на море, во Владиславове. Никто в бак нам не плевал, возвращаться мы собирались через Быдгощ, где был магазин с запчастями для «шкоды», открытый до трех. Накануне отъезда вечер мы провели у Влодека с Боженкой.