Опекун для юной девы

— Не знаю, — отмахивается он от ее предположения. — Не в этом суть. Просто, понимаешь, Анют, если я не смогу сохранить твою жизнь, если я погублю тебя — я разрушусь сам. Перестану существовать как личность. Того Аршеза, что я создавал много лет и которого привык уважать — его больше не будет. Я превращусь в одного из тех, кого сам столько лет презирал… Я уже почти превратился, и даже не заметил… И тогда появилась ты…

Она не нашла, что ответить, и просто позволяла ему себя обнимать. Верила ли? Она знала, что он сам — верит. Просто чувствовала это, ощущала каждой клеточкой своего тела, как давно уже ощущала его эмоции. Но… если она ощущала их, если всю эту неделю она чувствовала его — истинного, такого, какой он есть… Может ли вампир быть хорошим? Не злодеем, не убийцей, не кровожадным чудовищем?.. Но ведь Ар — был. Добрым, внимательным, заботливым. Они ни единого разу не ощутила идущей от него агрессии — не то, что в действиях, даже в мыслях. Страсть — да, прорывалась, обжигая порой ее сознание темными и совершенно порочными желаниями. Но он действительно не позволял… Даже вчера — он ушел. Сам признает, что сорвался, но все же ушел. Не тронул. Вот только…

— Ар, — позвала, решившись спросить.

— Да, малышка.

— А что такое «кровь неразумных»?

— Что?

— Ну, ты сказал, что кровью разумных вы не питаетесь, она слишком большая ценность. А питаетесь вы тогда чем? Если не ради секса-удовольствия, а просто? Что тебе по вечерам привозят? Или… кого?

— Кого… — он вздохнул. — Не уверен, что тебе стоит об этом знать…

— Пожалуйста, Ар! Лучше ты. Я ведь все равно однажды узнаю…

— Нет уж, будем надеяться, что все-таки никогда, — покачал он головой. Но, поймав ее настороженный взгляд, решился продолжить. В самом деле, лучше уж он. — Здесь об этом не принято говорить. И уж тем более никто из людей никогда их не видел… Они действительно неразумны. Люди, лишенные разума. Особый вид, выведенный давным-давно. И уже не способный вернуть себе человеческий облик, даже если отпустить их на волю.

— Они… живут в неволе? — почти прошептала.

— В стадах.

— Но… — про стада он что-то уже говорил. Давно… Еще в первый день, когда она кладовку исследовала. — Погоди, ты тогда сказал «животные». Ваши особые животные, которых нельзя видеть людям…

— Да, официально это называется так. И в любом учебнике ты прочтешь именно это определение…

— На цепях! Вы держите людей… на цепях!

— Неразумных, Аня. Они уже не люди. Да, это было несправедливо и жестоко, но это было сделано, и только благодаря этому мы с тобой сейчас разговариваем, вся эта страна — существует, а весь мир за пределами наших границ даже не догадывается о нашем существовании. Не будь их — и весь мир давно превратился бы в наши охотничьи угодья, а мы — в одичавших хищников, ведомых одними инстинктами… Мы просто тоже хотим жить. Желательно — не безумцами.

— Вы их убиваете? Когда пьете — вы каждый раз выпиваете кого-то… до конца? — у нее начали дрожать руки.

— Ань, задачку реши. В одном городе было десять тысяч человек. И всего десять вампиров. Вопрос: на сколько лет вампирам хватит еды, если каждый из них ежедневно будет убивать по человеку? — помолчал, давая ей время сообразить. — А еще в человеке в среднем пять литров крови. Тебе не кажется, что я лопну, если выпью столько за раз?.. — он покачал головой, отметая подобные нелепые суждения. — Еда в нашем мире стоит очень дорого, к ней относятся крайне бережливо. Если я во время еды кого-то убью, мне придется выплачивать продовольственной фирме огромный штраф.

— «Продовольственной фирме»?

— Да, они занимаются разведением, содержанием, доставкой, последующей реабилитацией — полный цикл… Есть, конечно, еще частные стада, но это исключительно у элиты. Там настолько другой уровень дохода нужен, что я, если честно, даже не очень представляю, какие у них нормы и правила… Наверное, смертность там выше, хотя… Просто не знаю, Ань, правда.

Она помолчала, пытаясь хоть как-то осознать эту дикую реальность. Он по-прежнему крепко держал ее, не позволяя не то, что слезть со стола, даже отстраниться. Но сейчас она была ему за это даже благодарна, потому что сама отчаянно цеплялась за его плечи, пытаясь найти опору среди этого кошмара. Хотя бы в нем.

— Погоди. Но как же… За убийство «неразумного» тебе будет штраф, а меня ты можешь убить просто так, хотя «кровь разумных» якобы очень ценна?

— Действительно ценна. Поэтому само право на заключение такого контракта получить очень сложно. Он заключается только по производственной необходимости и только с разрешения начальства. Я должен подать запрос, обосновать его, иметь при этом солидную выслугу лет, достаточно значимую должность. Определенную финансовую состоятельность, поскольку по Избраннице судят о вампире.

— Избранница — по производственной необходимости? — она совсем запуталась. — Но я думала, это…