Опекун для высшей расы [СИ]

Главное, и знает вроде, как это все называется, только слова какие-то не те, неправильные. Раньше даже в голову мысли такие не приходили…

Да раньше Акита о том, что вот это целовать можно, даже не подумала бы! И ведь приятно! Нет, Керу-то ясное дело, нравится — вон как у него приподнимается, к ее губам тянется. Но и у нее внизу живота все сладко ноет и…

А кожица у него там нежная, прямо шелковая.

— В рот возьми… пожалуйста, лисичка… возьми!

И выгибается так, что понятно — не шутит, не смеется, действительно хочет, чтобы вот это… Да как же его в рот-то? Не поместится же! Только если потихоньку?..

Ладонь Кера опустилась на затылок, надавила, заставляя заглотить чуть больше, еще больше… И потом за волосы потянул, осторожно, лишь намекая, что надо теперь вверх, выпустить… И снова вниз…

А Аките вдруг страшно стало — оно такое большое, вдруг зубами заденет? Больно ж будет!..

Но старалась, неумело, неуверенно, напряженная вся, послушная мужской ладони, нежной и настойчивой одновременно. Слушая, как Керан постанывает от удовольствия, словно самую лучшую песню…

Вдруг это большое стало еще больше, а Кер застонал чуть громче, чуть сильнее, и в рот Аките брызнула солоноватая густая жидкость. Девушка от неожиданности закашлялась, но Керан уже подтянул ее к себе и принялся целовать, шептать что-то на своем певучем языке, непонятно, но красиво и ласково.

А потом стащил с нее сорочку… и Акита забылась, покачиваясь на волнах теплого удовольствия. Жар во всем теле, слабость и нежные прикосновения, поглаживания, поцелуи… везде!.. Даже там… Девушка выгнулась бедрами, чувствуя, как неожиданно вернулся стыд и снова быстро исчез, оставив на щеках яркий румянец.

А когда сладкая истома окутала все тело, девушка прижалась к Керану крепко-крепко и заснула, обессиленная, но счастливая. Эльф дождался, когда его лисичка заснет покрепче, чтобы не разбудить ненароком, потом спрыгнул с кровати и выполз посмотреть, как Фонинейл. А скорее всего, чтобы просто убедиться — нашел! Живого нашел! Хромого, истощенного, больного, истырканного иглами какими-то, но живого!..

— Ты с ней спишь! — поприветствовал его Фонинейл, лежащий поближе к камину и как можно дальше от оборотня.

— Да, и что? — Керан сначала подошел к столу, чтобы налить в кружку отвар, и только после подсел рядом с другом.

— Она же человечка! Будет как с предыдущей… Состарится, глазом моргнуть не успеешь.

— Погрущу и заведу новую, — усмехнулся Кер, чувствуя, что почему-то ему эта тема не очень нравится. Да и не о том он бы хотел поговорить с Фонинейлом. Выяснять, что тот пережил, при лежащем в этой же комнате оборотне Керан не стал, но кое-какие подробности его очень волновали.

— Лучше расскажи, откуда у тебя следы от игл…

При виде исколотых вен на руках друга у Кера зашевелились очень нехорошие подозрения. И воспоминания об игле в вене его лисички еще были слишком свежи.

— Эта тварь переливала в себя мою кровь, — подтвердил Фонинейл дурные предчувствия.

— Тогда понятно, почему серебро на нее не подействовало, — вздохнул Кер, но потом нахмурился: — Только со временем эльфийская кровь должна же заменяться ее собственной, оборотневой.

— Может, и заменяется, — устало прошептал Фонинейл, и Керан оставил его в покое. Посмотрел на лежащего в углу волка, вздохнул.

Шазим ему не нравился, но если бы не он — так бы и сгинул друг в волчьей яме. А теперь лежит в тепле, спит, даже кашель вроде затих. Может, эльфийская кровь справится и с этой напастью. Не все же ей на врага работать?

* * *

А утром Акита с трудом забралась на Каурого и поскакала в одиночку к таверне. Оставлять болезных вдвоем, без присмотра, они с Кером побоялись. Честнее если — она побоялась. Мало ли оборотница вернется, или еще какая напасть приключится? Керан так долго своего друга искал, нельзя, чтобы он его уже найденного из-за глупой случайности потерял.

— Да что со мной случиться-то может? — успокоила она парня. — С коня не упаду, до таверны доеду. Там уж не бросят, обратно на Каурого залезть пособят. Не волнуйся.

Утешила… А Кер все равно волновался и даже злился непонятно на кого за то, что пришлось лисичку одну отпустить. Но лицо держал, друга отваром покормил, волку последний кусок мяса отдал. Завтра надо будет на охоту сходить и в город — еды прикупить. На шее у городничего все время сидеть эльф не собирался. Надо или работу здесь искать, или обратно в тот город, что у его леса, возвращаться. Тем более Акиту-то все равно в родную деревню проводить нужно. Да и… Не завтра же она состарится! Есть у них еще время… С прежней человечкой он долго был, пока та его сама не прогнала, сказав, что будет человека себе искать, ровню, чтобы было с кем старость коротать. Вот уж верное слово… «коротать»… Мало живут человеки, очень мало.

Акита не подвела, уговорила волчьего лекаря. Привезла.

Правда, оборотня он даже осматривать как следует не стал, так, быстро оглядел и рукой махнул:

— Выжил, считай. Чудом выжил… Предашь свое чудо — найдем и убьем. Регнум так сказал, стая согласилась.