Опекун для Золушки

Больше мы не говорили. Да и к чему слова? Куда красноречивей поцелуи, каждый из которых с неповторимым оттенком эмоций. Нежный и трепетный, несущий в себе заботу, или мимолетный, дразнящий, с легким привкусом шоколада, а потом настойчивый, жаркий, до неприличия интимный и глубокий… Он как приглашение в запретную страну удовольствий. Мы целовались, забыв о черной леди с ее коварными планами, о Глории, вооруженной магией соблазна, о принце с его отбором и Лилианне, спящей этажом ниже. Были только лунная ночь, раскрытое окно и наши сорвавшиеся с цепи чувства. Настоящие, искренние, без любовных чар и волшебных камней!

– Люблю тебя, – слетело с моих губ вместе с судорожным вздохом, и тут же Ивар снова завладел ими, сминая так неистово и властно, что я тихо застонала от слабой боли, смешанной с сильным наслаждением.

Вопреки непокорному нраву мне нравилось подчиняться ему, быть ведомой в затеянной мужем игре. И, как ни стыдно признаться, против связывания магическими путами я тоже ничего не имела против, потому что точно знала: Ив не переступит черту, не причинит осознанно боль, не ударит и не покалечит. Его возбуждала власть, и я была готова на время стать послушной рабыней. Хочет сегодня покорную девочку? Буду покорной! А завтра взбалмошной и строптивой, чтобы не заскучал. Послезавтра нежной и ласковой, как домашняя кошка… Я буду любой для него! Буду ЕГО.

Вслед за платьем на полу оказалась и тонкая сорочка, вскоре к ней присоединилось мое нижнее белье, которое Ивар снимал очень медленно и бережно, покрывая поцелуями оголившуюся кожу, лаская языком изгибы моего разгоряченного тела, по-хозяйски оглаживая округлости, чуть сжимая и слегка массируя чувствительные места. Я стояла обнаженная напротив задернутого полупрозрачной шторой окна, проникавший в комнату ветер шевелил мои распущенные волосы, а муж, чуть отступив, любовался моей наготой, и во взгляде его было столько обожания, что я окончательно расслабилась, забыв о Глории. Разведя в стороны руки, я улыбнулась, без слов говоря ему, что готова на все.

– Покружись, – потребовал Ивар, окидывая меня алчным взглядом, будто не хотел упустить ни одной детали. И я медленно повернулась, возбуждаясь еще сильней от его пристального взора. Воздух, казалось, вот-вот начнет искрить, настолько напряженной была тишина. – Сядь на подоконник.

– А если нас увидят с улицы? – заволновалась я, невольно обернувшись на красавицу-луну, светившую мне в спину.

– Не увидят, – заверил маг, выпустив из ладони знакомый черный дымок. – Здесь защитные чары.

Свяжет или нет?

Заинтригованная, я переступила через ворох одежды, по-прежнему лежавшей на полу, и села. Чуть поежилась от летней прохлады, но капризничать не стала, ожидая продолжения.

– Что теперь? – полюбопытствовала, с удовольствием наблюдая, как Ивар, отпустив на волю тьму, снимает камзол и развязывает шейный платок.

Черный сгусток пролетел мимо, нырнул мне за спину, а затем упал на плечо, обернувшись невесомым перышком, и заскользил вниз, поднимая за собой толпу оголтелых мурашек. Вздрогнув, я прикрыла глаза и чуть запрокинула назад голову, наслаждаясь будоражащей кровь лаской. Руки вцепились в край каменной плиты, спина прогнулась, и в этот самый момент муж хрипло приказал:

– Раздвинь ноги, Микаэла.

– А? – Моя реакция не отличалась оригинальностью.

– Ты слышала меня, девочка. – Ивар опустился на пол и сам развел мне колени, невзирая на легкое сопротивление, причиной которого была скорее неуверенность, нежели смущение.

Хотя в краску меня все же бросило. Сидеть на низком подоконнике полностью раздетой, с широко разведенными ногами, когда мужчина не сводит глаз с самого сокровенного, – стыдно! И ладно бы только смотрел, но его светлость решил изучить все на ощупь. Он едва касался мягкой кожи, разглаживая, лаская, проникая внутрь и чуть массируя точку, от прикосновения к которой по телу бежали крошечные разряды, и я содрогалась, постанывая, но не отталкивала его, не пыталась остановить. Было немного страшно, а еще безумно приятно и очень любопытно. До встречи с Иваром ведь даже не подозревала, на что способно мое собственное тело.

– Ив… – сорвалось с очередным протяжным стоном. – Я…

– Сладкая моя, – сказал муж, лизнув тугой узелок – средоточие острейшего удовольствия, которое пробуждал во мне этот несносный маг.

– Я не… не могу! – воскликнула, забыв, что окно открыто и кто-то может нас если не увидеть, то услышать точно. – Не могу, не… ох… – выдохнула шумно и крепко стиснула его волосы, не думая, что причиняю боль.

Это подстегнуло Ивара продолжить сладкую пытку. Очередную! Когда по телу прокатилась мощная судорога и меня затопила приятная слабость, я начала заваливаться назад, едва не сбив свечи, но была вовремя поймана, подхвачена на руки и отнесена на постель. Отдохнуть мне, естественно, не дали.

– Погоди расслабляться, маленькая, – сказал супруг, избавившись от собственной одежды. – Это только начало.

– Ну, кто бы сомневал… мм, – выдала я, когда Ивар сел на край кровати и легко закинул меня сверху.