Опекун (СИ)

Натаниэль стиснул зубы, но все же промолчал. Он не настолько близко знал Маринетт, чтобы ввязываться в глупый спор, который мог непонятным образом отразиться на девушке. Вдруг у неё и правда был парень? Он даже не подумал спросить об этом, да и момента подходящего не было. Все их разговоры протекали исключительно в дружеском ключе. Девушка определенно запала ему в душу, но о влюбленности пока и речи не шло. Чего, очевидно, нельзя было сказать о разъяренном мужчине, прожигающем его недобрым взглядом.

— Хорошего вечера, — кивнул парень, отчеканив каждое слово, и нажал кнопку вызова. Хорошо, что лифт не успел уехать. Дверцы тут же открылись и Натаниэль поспешил внутрь, даже не вспомнив про забытый в квартире пиджак.

Адриан мысленно праздновал победу, словно школьник, поставивший на место главного задиру. Рыжий, конечно, на вид не представлял опасности, но кто его знает. Пусть лучше забудет сюда дорогу.

Глубокий вдох, чтобы успокоить нервы, и он жмет на кнопку звонка, вслушиваясь в разнесшуюся по ту сторону деревянного полотна трель и торопливые шаги. Не проходит и пары секунд, как дверь резко отворяется и в открывшемся проеме появляется улыбающаяся девушка.

— Нат, ты оказывается… — начинает она, но тут же замолкает на полуслове.

«Нат? Замечательно. А улыбка какая! Словно того и ждала, что рыжий вернется», — мысленно злится Агрест, сводя светлые брови к переносице и буравя Маринетт тяжелым взглядом.

— Привет, принцесса, — цедит он с натянутой улыбкой и, не дожидаясь приглашения, переступает порог квартиры. — Думаю, можешь выбросить эту вещь. Вряд ли за ней вернутся.

— А-адриан? Ч-что ты тут делаешь? — заикаясь спрашивает девушка, закрывая дверь и поворачиваясь лицом к нежданному гостю.

— Решил проведать тебя. Посмотреть, как устроилась на новом месте. Узнать, все ли тебе здесь нравится.

— В двенадцатом часу ночи? — длинные ресницы удивленно порхают, не веря в реальность происходящего.

— Как освободился, — бурчит себе под нос Агрест, — но, вижу, что ты тут не скучаешь в одиночестве.

— Это не твое дело! Я… погоди, голоса в коридоре… Что ты наговорил Нату?! — в голосе звучит вызов и отсутствующая ранее твердость.

— Нату, — передразнивает её Агрест. — Успокойся, ничего такого я не сказал твоему Нату. Обычный мужской разговор.

Маринетт настолько возмущена его наглостью, что не замечает, как оказывается вплотную к бывшему опекуну. Она злится, судорожно подбирает слова, чтобы высказать всё, что думает о его поведении. Что за детский сад?

— А теперь послушай меня, Адриан Агрест, — сурово произносит, больно ткнув мужчину в грудь указательным пальцем. — Я приняла твой подарок. Собрала свои вещи и переехала, чтобы начать жить самостоятельно. Ты у нас большой мальчик и должен понимать значение слова самостоятельно. Я просто хочу вздохнуть свободной грудью! И что же получается? Тебя хватило на несколько дней, после чего ты примчался ко мне на ночь глядя, наговорил невесть что моему другу и наматываешь круги по гостиной, источая далеко не самую дружелюбную энергетику. Как это понимать?!

Адриан на секунду опешил от такого напора, но молчать не собирался. Механизм был запущен и спускать всё на тормозах было уже поздно.

— То есть, со мной рядом ты не могла дышать свободно? — рычит он, цепляясь за слова, вырванные из контекста, и перехватывает её руку, уже собравшуюся в очередной раз ткнуть его.

— Да! — выкрикивает ему в ответ девушка, отбросив в сторону пиджак, который все еще зачем-то держала. — Уходи.

Две пары глаз сталкиваются в немом противостоянии. Никто не желает уступать. Адриан чувствует, что полыхает изнутри. Он не видел её почти неделю и вот сейчас, находясь в каких-то считанных сантиметрах от неё, вдыхая сладкий аромат волос и сходя с ума от простого прикосновения к нежной коже, она гонит его прочь. Ну уж нет!

Не в силах больше тонуть в этих бескрайних голубых омутах, он сдается первым, прерывая зрительный контакт. Взгляд скользит по гордо вздернутому носику, изучает россыпь мелких веснушек на алых щёчках и останавливается на пухлых губах, сжатых сейчас в тонкую линию. В горле пересохло и он машинально облизывает губы, что не остается незамеченным Маринетт. Девушка рвано выдыхает, приоткрывая рот. Большего от неё и не требуется. Адриан одним движением сгребает хрупкое тело в охапку, собственнически обхватывая свободной рукой талию, прижимая к себе еще крепче.

— Повтори, — хрипло шепчет ей в губы, заставляя пятиться назад до тех пор, пока она не упирается лопатками в стену. Прохладная поверхность не в силах остудить пылающий жар переплетенных тел, жаждущих большего.

— Ухо… — договорить ей не дают, затыкая рот поцелуем. Нежным, тягучим, затягивающим в бездну потаенных желаний.

Секунды, минуты или часы? Никто из них не смог бы сказать с уверенностью, сколько времени они кружатся в этом обжигающем танце.