Опер. Девочка на спор (СИ)

А я как будто не знаю. Стреляю в них убийственным взглядом и ухожу. Сжимаю кулаки до хруста в пальцах, достаю телефон и набираю Дэна.

— Морозов, — небрежно отзывается он.

— Угомони свою Снегурку, слишком она у тебя деятельная.

— Это не она деятельная, а ты ведешь себя по-мудацки.

И этот туда же. И снова прав.

Сбрасываю звонок и иду прямиком в курилку. Пацаны ржут. По отголоскам понимаю, что перемывают кости мне и Иве. Не разбираясь, кто и что говорил, впечатываю кулак сначала одному под дых, а затем второму в челюсть. Отвечать мне никто не собирается. Они затыкаются, а мне становится реально легче.

— Еще хоть одно слово услышу про свою женщину, пиздец вам всем, — предупреждаю, окинув всех взглядом. — Шутить я не намерен.

Сажусь в тачку и еду к Иве. Мне надо срочно ее увидеть и убедиться, что все с ней нормально. В окнах света нет, но у окна замечаю мелькнувшую тень. Значит дома.

Поднимаюсь на нужный этаж и нажимаю кнопку звонка. Тагир звонко лает, но дверь открывать мне никто не собирается. Конечно, а чего я ждал? Благоразумия? Напрасно.

— Ив, открой, я пришел поговорить, — мой голос звучит глухо.

В ответ тишина. Ни единого звука. Только Тагги поскуливает за дверью.

— Детка, выслушай меня, — прислоняюсь лбом к холодному металлу. — Я очень виноват перед тобой, но у меня есть веский аргумент в свою защиту…

Она молчит, но я чувствую, что находится очень близко. Около двери.

— Даже у смертников есть право на последнее слово. Ив, — бью ладонью по двери и морщусь от боли, но снова никакой реакции. Жестокая моя девочка.

— Что ты тут хулиганишь? — пожилая женщина выглядывает из-за соседней двери. — Я сейчас полицию вызову.

— Она уже здесь, — мельком показываю ксиву, и соседка воодушевляется.

— Я так и знала, что эта ненормальная преступница, — накидывает на Иву дерьма. — Давно пора упрятать ее за решетку!

— Скройся, пока я тебя саму не упрятал, — рявкаю зло.

Возмущается и скрывается в своей квартире. А я опускаюсь на бетонный пол и прислоняюсь спиной к двери.

— Ив, мне так паршиво без тебя… — искренне говорю я, пытаясь максимально открыться, хоть это и мучительно сложно. — Знаю, что ты мне не веришь, я сам просрал все, что ты мне дала. По глупости, по нелепой случайности. Этот спор, да просто глупость ребяческая…

Растираю лицо ладонями. Сложно даются слова. Не могу я с пустотой разговаривать, но я чувствую, что Ива слышит меня, поэтому упрямо продолжаю.

— Между нами все по-настоящему. Слышишь? — замираю на мгновение, услышав шорох за дверью. — Я знаю, что слышишь. Девочка моя, прости меня. Я идиот, все испортил… — шумно выдыхаю и бьюсь затылком о дверь. — Я пока не знаю, как искупить вину и вернуть твое доверие. Но не сдамся.

Телефон вибрирует в кармане. Не глядя принимаю звонок и прикладываю трубку к уху.

— Марьянин.

— Макс, ты домой собираешься? — в динамике звучит недовольный голос сестры.

— Да, приеду скоро.

Сбрасываю звонок и поднимаюсь на ноги. Машка там одна. Пора ехать.

— Детка, ты очень нужна мне, — прислоняюсь щекой к холодному металлу. — Дай шанс все исправить…

Прикрываю глаза и несколько мгновений стою не шевелясь. А потом все же разворачиваюсь и ухожу.

Глава 39. Иванна

Зажав рот обеими ладонями, стою у окна, встречая рассвет. Белая полоска света над крышами многоэтажек словно отрезает темное небо от города. Постепенно гаснут звезды и зажигается все больше света в окнах дома напротив. Рядом, звеня пряжкой ошейника, почесывается Тагги. Пока я рыдала в подушку, проклиная весь мужской род, он скулил рядом. Теперь не отходит. Даже в туалет тащит за мной свой плюшевый зад. Сторожит, иногда взволнованно заглядывая в глаза.

Удивительно, как животные чувствуют дорогих им людей. А люди не чувствуют. Каждый будто просто отыгрывает свою роль в спектакле под названием «жизнь». Марьянин за роль «Эй, детка, я мудак!» точно достоин Оскара.

Что он собрался исправлять? Себя? Меня? Нас? Нас не случилось или не планировалось. Не знаю …

Я просто смотрю в окно, чувствуя, как внутри меня снова холодно. Без него предводитель моих демонов уже поднял голову и ехидно усмехнулся. Чтобы не встречаться с ним, я не сплю.

Сажусь за стол, беру простой карандаш, кладу перед собой чистый лист бумаги и делаю штрих, не зная, что получится в итоге. Мне необходимо наполниться хоть чем-то, отвлечься и понять, как двигаться дальше. Отгулы, отпуск — это все, конечно, хорошо, но ведь время идет, а настоящее чудовище на свободе. Его все еще не наказали. Дело забрали. Макс обещал… Смешно. Верить ему после того, что сделал?

Черт! Курить хочется невыносимо.

«Детка бросила» — вспоминаю его слова, сказанные с хитрым прищуром и наглой ухмылочкой.

— Я больше не твоя детка, майор. Так что иди ты на хрен со своими приказами!

Бросив все на столе, накидываю куртку. В домашней одежде и не завязанных кроссовках спускаюсь в магазин, расположенный с торца дома. Покупаю пачку тонких и крепких. Возвращаюсь домой, ставлю в стороне от начатого рисунка пепельницу и закуриваю, медленно втягивая в себя дым.